Немцы не собирались останавливаться на достигнутом. Согласно планам командования группы армий «Центр», 1-я танковая дивизия вермахта должна была развивать успех, наступая на важный транспортный узел - город Торжок, и далее, на Вышний Волочёк. Советское командование уступать без боя не собиралось.
Оперативная группа Ватутина и боевая группа Хайденбранда
Оборонительные бои в Калинине 13-14 октября 1941 года, результатом которых стала потеря двух важнейших мостов (железнодорожного и шоссейного) и большей части города, вынудили советское командование ускорить переброску резервов в район боевых действий, с целью восстановить положение.
«Донором» для калининского направления стал Северо-Западный фронт (СЗФ), из состава которого были выделены сразу пять соединений (183-я и 185-я стрелковые, 46-я и 54-я кавалерийские дивизии, 8-я танковая бригада), а также 46-й мотоциклетный полк. Они были объединены в оперативную группу, которую возглавил начальник штаба Северо-Западного фронта генерал-лейтенант Н.Ф. Ватутин.
Из всех соединений и частей этой группы самыми мобильными являлись 8-я танковая бригада полковника П.А. Ротмистрова и 46-й мотоциклетный полк майора В.М. Федорченко.
Командир 8-й танковой бригады полковник Павел Алексеевич Ротмистров с бойцами и командирами бригады. Осень 1941 года («Они защитили нас»: фотоальбом)
Именно они, совершив двухдневный 250-километровый марш, согласно журналу боевых действий СЗФ, «к 14:00 15 октября сосредоточились в район Каликино» , что в 6 км северо-западнее Калинина. В наши дни это посёлок Заволжский. По воспоминаниям командира 8-го танкового полка бригады А.В. Егорова, «марш совершали 44 танка» .
Впрочем, разведывательные подразделения бригады подошли к городу раньше, ещё вечером 14 октября. В журнале боевых действий 8-й тбр было отмечено:
«Подойдя к городу, разведка нашла город уже занятым противником. В результате боя установлено: [противник] занимает перекрёсток шоссе и железной дороги (северо-западная окраина г. Калинин) силами до батальона пехоты, противотанковые батареи и миномётные батареи. Ночная разведка слышала в г. Калинин шум моторов. Предполагается, что в южной части г. Калинин сосредоточены танки противника».
Впрочем, разведка бригады оценила силы немцев не совсем верно. По состоянию на утро 15 октября противником танкистов Ротмистрова в северной части Калинина была не только мотопехота 1-й танковой дивизии (1-й мотоциклетный батальон и 1-й батальон 113-го моторизованного пехотного полка) и 900-й моторизованной учебной бригады, но и части 1-го танкового полка.
Танки Pz.Kpfw.II и Pz.Kpfw.III 1-й танковой дивизии вермахта на марше. Начало октября 1941 года (Коломиец М.В. Первые танковые победы Сталина. Бронетехника в битве за Москву)
Немцы вовсе не собирались ограничиваться захватом Калинина. Уже 14 октября, получив информацию о занятии основной части города, командование группы армий «Центр» отдало приказ на продолжение операции против Москвы. В соответствии с ним 3-я танковая группа, «удерживая Калинин, как можно быстрее достигает района Торжка и наступает отсюда без задержки в направлении на Вышний Волочек для того, чтобы предотвратить переправу основных сил противника через реку Тверца и верхнее течение реки Мста на восток» . Таким образом, ближайшей целью 1-й танковой дивизии вермахта и приданных ей частей становился важный транспортный узел - город Торжок.
В связи с этим бои на северо-западных окраинах Калинина уже 15 октября превратились во встречное сражение на Ленинградском шоссе, в котором с обеих сторон участвовали подвижные соединения, имевшие десятки единиц бронетехники. Так, например, в соответствии с боевым донесением штаба 8-й танковой бригады, датированным 23:00 15 октября, 8-й танковый полк «в боеготовности имеет 2 танка КВ, 9 танков Т-34, 10 танков Т-40, 2 танка Т-26» .
Немецкий аэрофотоснимок Торжка, сделанный в июне 1943 года. Отчётливо видны шоссейные мосты через Тверцу (http://warfly.ru)
Первый бой 15 октября, судя по мемуарам Ротмистрова, длился «около четырёх часов» . В его ходе советским танкистам и мотострелкам, действовавшим совместно с пехотой 934-го сп 256-й сд и бойцами 16-го пограничного полка НКВД, удалось продвинуться к черте города и даже, возможно, на короткое время захватить Горбатый мост, находившийся на перекрёстке шоссейной и железной дорог. Однако контратакой танков и мотопехоты немцы к вечеру восстановили положение, отбросив части Красной армии на 600 метров к северо-западу от моста.
Разведка 1-й танковой дивизии вермахта довольно точно определила прибывшие советские части как «переброшенный из района Валдая мотоциклетный полк с приданными танками 8-й танковой бригады» .
Наткнувшись на мощное сопротивление, немцы запланировали на 16 октября новое наступление в направлении Торжка. При этом, в отличие от предыдущего дня, вести его должны были не отдельные части, а полноценная «боевая группа Хайдебранда», названная так по имени своего командира полковника Ганс-Кристофа фон Хайдебранда унд дер Лаза (Obst. Hans-Christoph von Heydebrand und der Lasa).
Горбатый мост на северо-западной окраине Калинина, фото начала ХХ века
В её состав вошли: 1-й батальон 113-го мотопехотного полка (на бронетранспортёрах), часть 1-го батальона 1-го мотопехотного полка (так называемая «рота на бронетранспортёрах 1-го мотопехотного полка», включавшая в себя большинство боеготовых БТР полка), части 1-го танкового полка под командованием подполковника Альфреда Грампе (Obstlt. Alfred Grampe), а также 900-я моторизованная учебная бригада. Кроме того, группе придавался довольно мощный артиллерийский кулак, состоявший из 2-го и 3-го дивизионов 73-го артполка 1-й ТД.
Следует подчеркнуть, что 1-м батальоном 113-го полка командовал майор доктор Франц-Йозеф Экингер (Maj. Franz Jozef Eckinger), кавалер Рыцарского креста и один из офицеров, наиболее отличившихся в предыдущих боях за Калинин.
В ходе наступления к боевой группе должен был присоединиться 1-й мотоциклетный батальон 1-й танковой дивизии, первоначальной задачей которого было обеспечение левого фланга учебной бригады на участке Николо-Малица - Черкассово.
«934-й стрелковый приносит одни неприятности…»
Вполне логичным действием для немцев было нанести удар по наиболее слабому месту оборонительных построений советских частей, а точнее - по измотанным непрерывными боями батальонам 934-го стрелкового полка.
Мощное наступление из района железнодорожной станции Дорошиха на Николо-Малицу началось в 12:00. Согласно журналу боевых действий СЗФ, «район Малица оборонял 934-й СП 256-й СД, который, понеся большие потери, был рассеян. Противник занял Малица, но контратакой 8-й ТБр и пограничников был остановлен» .
Карта района северо-западнее Калинина с пометками, нанесёнными штабистами 8-й танковой бригады (https://pamyat-naroda.ru)
Как отмечалось в журнале боевых действий бригады, «в 16:00 бригада атаковала противника… одним взводом танков Т-34 в направлении Малица, к исходу дня 1-й батальон 8-й ТБр овладел Малица» . Однако в то же самое время немцы начали наступление на Каликино, в котором, по данным журнала боевых действий 2-го танкового батальона 8-й тбр, участвовало «до батальона пехоты, усиленного батареей полковой артиллерии, и до 15 танков, при активной поддержке авиации» . Вследствие этого, батальону пришлось контратаковать в расходящихся направлениях (на Малицу и Каликино) без поддержки пехоты, но с вполне предсказуемым итогом. Согласно журналу боевых действий СЗФ, к исходу дня противник занял Каликино. Судя по журналу 1-й танковой дивизии вермахта, этот населённый пункт был захвачен подразделениями 900-й бригады.
В журнале боевых действий 8-й танковой бригады отмечалось, что «к 19:00 танки были отведены в лес западнее Каликино, т.к. со стороны пехоты не было поддержки» . Жалобы на 934-й стрелковый полк, не сумевший сдержать наступление противника, присутствуют и в донесении Ротмистрова, направленном командующему калининской группой войск генерал-полковнику И.С. Коневу: « 934-й СП мне пока что приносит только одни неприятности» . Однако позже в своих воспоминаниях будущий главный маршал бронетанковых войск чётко указал, что начертание линии обороны сложилось ещё вечером 15 октября - до начала немецкого наступления:
«46-й мотоциклетный полк закрепился на южной окраине Дорошихи, правее его занял позицию наш мотострелковый батальон, 934-й стрелковый полк сосредоточился в Малице, оседлав шоссейную дорогу на Торжок, а позади него, в Каликине, встали танки нашего 8-го полка».
Один из постоянных участников октябрьских боёв за Калинин - истребитель-бомбардировщик Bf 109E-4/B из учебно-боевой эскадры LG 2 с четырьмя 50-кг осколочными бомбами на подвеске (John Weal. Luftwaffe Schlachtgruppen)
Таким образом, у комбрига для того, чтобы попытаться изменить расположение частей (например, выдвинуть ближе к шоссе мотострелковый батальон бригады), в распоряжении были вся ночь и первая половина дня 16 октября. По всей видимости, уничижительные оценки боеспособности пехотинцев 256-й сд появились уже по итогам дневного боя.
Тем временем немцы продолжили наступление и к вечеру продвинулись в район села Медное. Согласно записи в журнале боевых действий 2-го танкового батальона 8-й тбр, «в 22:00 батальон по приказу вышел в район деревни Паустово» , что в 8 км северо-западнее Медного. В журнале боевых действий бригады указано, что «на основании устного приказа командарма бригада из района Каликино переходит в новый район сосредоточения Медное, оседлав Ленинградское шоссе с целью не допустить прорыва танков противника на Марьино» .
В реальности речь шла не обо всей бригаде, а только о её танковых подразделениях - мотострелковый батальон и 46-й мотоциклетный полк остались в районе Калинина. Судя по записи в журнале боевых действий мотострелкового батальона, он «имел задачу остановиться на достигнутом рубеже, имея окопы полного профиля с полной постройкой ДЗОТ, и упорно оборонять его до подхода новых частей» .
Под «командармом, отдавшим устный приказ», вероятнее всего, подразумевался Н.Ф. Ватутин. Правда, не совсем понятно, кем и почему танкисты были направлены именно в Полустово, без попытки закрепиться в Медном и удержаться, опираясь на берег реки Тверца, мост через которую находился у села. На тот момент в 8-м танковом полку оставались боеготовыми один KB, пять Т-34, шесть Т-40 и шесть Т-38 - весьма внушительная по меркам осени 1941 года сила! Судя по бригадному журналу боевых действий, боевые потери на вечер 16 октября составили три Т-34 и три Т-40 подбитыми.
Подбитые советские танки Т-34 и Т-40, октябрь 1941 года (Коломиец М.В. Первые танковые победы Сталина. Бронетехника в битве за Москву)
Танки вышли в указанный район к 02:00 17 октября, немцы ночью никаких атак не предпринимали, и теоретически некоторое время для подготовки обороны у Ротмистрова было. Возможно, решение отвести танки за Тверцу было вызвано постоянными налётами немецкой штурмовой авиации: скорее всего, действовать из засад в лесистом районе у Полустово считалось более надёжным, чем, практически не имея пехоты, оборонять переправу на относительно открытой местности у Медного.
Боевая группа Хайдебранда перешла в наступление утром 17 октября, начиная с 08:00. Однако в соприкосновение с частями Красной армии передовые подразделения 900-й бригады, усиленной 1-м мотоциклетным батальоном и 1-м батальоном 1-го танкового полка, вступили только после 10:15, в районе Мермерино и Поддубки.
Майора за майора
К полудню, сбив советское боевое охранение, немцы захватили неповреждённый мост через Тверцу у Медного. Это стало серьёзным успехом 2-й роты 1-го танкового полка, наступавшей в авангарде сил 900-й бригады. Как отмечалось в журнале 1-й танковой дивизии, «войска поддерживаются своими авиаторами, действующими на острие атаки» . Эти налёты были отмечены и в боевом донесении Ротмистрова, написанном уже на следующий день: «8-я ТБр 17 октября была атакована танковой дивизией противника при поддержке мотоциклистов и авиации, которая бомбила бригаду всё светлое время 17 октября» .
В журнале боевых действий 8-й тбр на этот счёт имеется следующая запись: «В 12:00 пять танков противника прорвались по шоссе на Медное. Танки, поддерживаемые авиацией противника, стали развивать наступление на Ямок» .
Ещё один частый «гость» в калининском небе - штурмовик-биплан Hs 123, неплохо показавший себя в сражении за город
Учитывая, что в полукилометре от деревни Ямок находился штаб бригады Ротмистрова, сложившуюся ситуацию вполне можно было охарактеризовать как критическую. Мотивация такого расположения штаба совершенно непонятна, так как основные силы 8-го танкового полка располагались дальше по шоссе, в районе Полустово. Части люфтваффе быстро обнаружили штаб, и по нему был нанесён бомбово-штурмовой удар, в результате которого был убит осколком авиабомбы начальник штаба бригады майор М.А. Любецкий.
Впрочем, у Полустово советским танкистам всё же удалось взять небольшой реванш. По данным бригадного журнала, в засаде на опушке леса в километре юго-восточнее деревни находились три КВ и два Т-34, которые при приближении противника открыли огонь, уничтожив «пять танков типа Т-3 и два ПТО » .
Не исключено, что за один из танков в данном случае был принят БТР . Дело в том, что именно в этом бою 1-я тд вермахта понесла знаковую потерю - снарядом, выпущенным из танковой пушки КВ, был уничтожен бронетранспортёр майора Экингера, при этом сам он погиб. Ранение получил адъютант батальона лейтенант Вендт (Lt. Wendt). Судя по стилю изложения этого события историографом дивизии, гибель опытного командира произвела на его солдат впечатление, граничившее с шоком, преодолеть который удалось не сразу.
Однако, несмотря на ожесточённое сопротивление танкистов 8-й тбр у Полустова, немецкое наступление продолжалось. К исходу дня мотопехота 1-го батальона учебной бригады при поддержке танков 1-го взвода 2-й роты 1-го танкового полка захватила ещё один неповреждённый мост, на этот раз у деревни Марьино. В боевом донесении Ротмистрова, составленном 18 октября, этот эпизод был описан следующим образом: «Вследствие открытого моего правого фланга и превосходных сил, противнику удалось прорваться у Медное через реку Тверца и захватить вторую переправу через реку Логовеж у деревни Марьино» .
Фрагмент немецкой оперативной карты, демонстрирующий продвижение немецких войск в направлении Торжка по состоянию на середину дня 17 октября. Обозначенные красным цветом номера советских соединений и районы их расположения не соответствуют действительности
В результате всех этих неудач комбригом было принято решение, которое вполне могло иметь самые печальные последствия как для него лично, так и для всей советской группировки на калининском направлении:
«В силу сложившейся обстановки и общего отхода частей Красной армии из этого района, я произвёл рокировку и сосредоточил бригаду в 12-15 км северо-восточнее Лихославль, в лесу непосредственно восточнее Поторочкино. Бригада в результате этого боя нанесла значительные потери противнику в танках и личном составе, но и сама также весьма сильно растрёпана и нуждается как минимум в 3 сутках отдыха для ремонта матчасти и пополнения личным составом» .
Направление дальнейшего движения немецких танков и мотопехоты на Торжок оказалось оголено, так как стрелковые дивизии оперативной группы Ватутина ещё не достигли района боевых действий. Составители журнала боевых действий 1-й тд вермахта отметили, что «противник перед Марьино слабый. Перспективы занятия Торжка оцениваются как благоприятные» . В журнале 3-й танковой группы была поставлена чёткая задача: «Наступление на Торжок должно быть продолжено 18 октября» . До города оставалось менее 20 километров.
Продолжение следует.
Источники и литература
- NARA. Т 313. R 231
- NARA. Т 315. R 26
- https://pamyat-naroda.ru
- http://waralbum.ru
- http://warfly.ru
- Коломиец М.В. Первые танковые победы Сталина. Бронетехника в битве за Москву – М.: «Яуза-Эксмо», 2012
- На правом фланге Московской битвы – Тверь: «Московский рабочий», 1991
- Они защитили нас: фотоальбом – Тверь: ГЕРС, 2011
- «Совершенно секретно! Только для командования!» Стратегия фашистской Германии в войне против СССР – М.: «Наука», 1967
- John Weal. Luftwaffe Schlachtgruppen – Osprey Publishing, 2003
- Riebenstahl H. The 1st Panzer Division. A Pictorial History 1935-1945 – West Chester, 1986
- Stoves Rolf. 1.Panzer-Division 1935-1945. Chronik einer der drei Stamm-Divisionen der deutschen Panzerwaffe – Podzun, 1962
Западная часть Калининской области стала ареной ожесточенных боев советских войск с фашистами еще летом 1941 года. Калинин (ныне Тверь) находился между Москвой и Ленинградом, в нем сходились три стратегически важные дороги: Октябрьская железнодорожная магистраль, шоссе Москва — Ленинград, водный путь — канал Москва — Волга. В 1939 году население Калинина составляло 216 тыс. человек, а сам город был крупным областным промышленным центром — в нем были развиты различные отрасли, от хлопчатобумажной промышленности до вагоностроения. Все это делало город привлекательной целью для немецкого командования.
Немецкие войска стремительно ворвались в город. Всего за несколько дней из тылового он стал прифронтовым, а еще через несколько — его заняли немецкие части.
Несмотря на сопротивление советских войск и не прекращавшиеся трое суток ожесточенные бои, 17 октября город полностью перешел под контроль немцев.
Из города дезертировала пожарная охрана и около тысячи милиционеров и сотрудников управления НКВД. Из-за обстрелов возникали пожары, которые некому было тушить.
Военный прокурор 30-й армии Березовский в докладной записке отмечал: «К 22.00 13 октября сего года в городе не оказалось ни милиции, ни пожарной охраны, ни сотрудников УНКВД, за исключением майора госбезопасности тов. Токарева. Это последнее обстоятельство было вызвано трусостью заместителя начальника УНКВД капитана госбезопасности тов. Шифрина и начальника областной милиции капитана Зайцева».
В городе на тот момент оставалось около 35 тыс. человек, остальные были эвакуированы. В первую неделю безвластия местное население мародерствовало, грабя магазины, предприятия, фабрики. Немцы этому не препятствовали. Обстановка была напряженной и до оккупации — жители паниковали, бежали из города, оставшиеся боялись голода и старались запастись всем чем можно.
Инна Бунина, родственница русского писателя Ивана Бунина, которой на момент оккупации было всего девять лет, вспоминает: «Мы жили тогда в доме №10 на улице Вагжанова, в так называемом крепзовском доме, из окон нашей квартиры было хорошо виден исход жителей из города.
Начальствующему составу выделялись автомобили, на которые они грузили свои вещи, мебель, вплоть до кадок с фикусами. Простые люди уходили пешком, захватив с собой только ручную поклажу, по обочинам улицы шли раненые в окровавленных бинтах, многие на костылях, женщины с детьми, старики.
Это была страшная картина. К вечеру 14 октября на улице появились мотоциклы с немцами, за ними танки. Они входили в практически пустой город».
В городе был назначен комендантский час с 16 вечера до 8 утра. Через реки Волгу и Тверцу переходить можно было исключительно по мостам, замеченные на льду расстреливались на месте. Партизан вешали, заподозренных в связи с ними публично расстреливали, оставляя тела лежать на месте казни. Граждан, показавшихся подозрительными, ссылали в лагеря и на принудительные работы. В конце октября немцы переселили всех жителей в центральную часть города и запретили ее покидать.
Цены по сравнению с дооккупационными взлетели в сотни раз. Килограмм ржаной муки вместо 1 рубля 60 копеек за килограмм стал стоить 375 рублей, яйца подорожали с 5-6 рублей за десяток до 700 рублей, молоко — с 2 рублей за литр до 100-200 рублей. После оккупации, конечно, стоимость снизилась, но все равно была в несколько раз выше первоначальной — молоко можно было купить за 50-60 рублей, десяток яиц — за 140-200 рублей.
При этом самая высокая зарплата для работников предприятия составляла до 800 рублей в месяц — ее получали руководящие работники. Многие другие получали почасовую оплату, у квалифицированных рабочих она доходила до 4 рублей в час. У прочих обычно не превышала двух.
Некоторые граждане шли на сотрудничество с немцами. На это их толкали противоречия между властью и народом, порожденные обстановкой, соображения практической целесообразности, антисоветские настроения ряда жителей. Одна из впоследствии задержанных органами НКВД жительниц объясняла мотивы своего сотрудничества с оккупантами так: «Мое социальное происхождение (дворянское) служило поводом к тому, что меня неоднократно увольняли с работы, и вследствие этого мне приходилось испытывать материальные трудности. Кроме того, у меня было два брата, оба офицеры царской армии. Один из них, боясь репрессий советской власти, покончил жизнь самоубийством еще в начале Октябрьской революции, а второй, несколько позже, будучи репрессирован советской властью, умер в тюрьме…
Все это возбудило во мне ненависть к советской власти, и с приходом немцев в город Калинин я охотно встала на путь предательской деятельности».
Пытались наладить контакт с оккупантами и представители интеллигенции. Одной из причин было стремление сохранить научные и культурные ценности в оккупированном городе. Немецкие власти охотно пользовались этим и использовали интеллигенцию для создания прогерманских газет и листовок для пропаганды своих идей. После оккупации, разумеется, все они были арестованы.
Пыталось использовать немцев в своих целях Российское национал-социалистическое движение. Его представители рассчитывали с помощью оккупантов создать самостоятельное русское государство, учредить по всей стране организации и в будущем превратиться в Российскую национал-социалистическую партию. Однако из-за скоротечности оккупации осуществить эти планы они не смогли, а после ее снятия деятельность движения сошла на нет.
Сразу же после того, как немецкие войска заняли город, в Калинине появилось антифашистское подполье. Его представители убивали отдельных солдат и часовых, нарушали связь, выводили из строя боевую технику, вели разведывательную работу.
Население активно сотрудничало с частями Советской армии при налаживании коммуникаций — при помощи местных жителей удалось построить на реке Тверце четыре моста.
Советские войска перешли в наступление 5 декабря. Их целью было не только разгромить немцев и занять Калинин, но и выйти в тыл вражеским частям, действовавшим северо-западнее Москвы. Шаг за шагом они брали немцев в кольцо, отрезая пути к отступлению и связи с тылом. К 14 декабря у немцев осталась только одна дорога, связывавшая их с собственными тылами, — Старицкое шоссе, которое советским солдатам отбить все же не удалось. Немецкому гарнизону было предложено сдаться, но оккупанты отвергли это предложение. 16 декабря они спешно вывели из города главные силы, напоследок сформировав батальон факельщиков, которые ночью подожгли город.
Советские части начали штурм города в 3.30. А уже к 13 часам дня город был полностью освобожден от немецких войск.
Галина Николаева, одна из жительниц, рассказывает: «В конце декабря я пешком отправилась в освобожденный Калинин. Город стоял в руинах. Больше всего меня напугало зрелище немецкого кладбища на площади Революции.
В неглубокие могилы были вертикально навалены трупы. Они заледенели и раскачивались от ветра, отвратительно скрипя».
Победа над оккупантами сыграла важную роль, не позволив немецким войскам окружить Москву. Несмотря на то что Калинин сильно пострадал — было разрушено больше половины городских зданий и выведено из строя более 70 предприятий, — уже через несколько недель в нем заработали шесть пекарен, хлебозавод и гидроэлектростанция. К февралю 1942-го были запущены еще одна ГЭС и ТЭЦ, заработала почта, стали ходить трамваи, был восстановлен водопровод. Председатель президиума Верховного Совета СССР Михаил Калинин говорил на собрании партийного актива города в январе: «В первую очередь необходимо сделать все, чтобы имеющиеся ресурсы пустить на производство вооружения и боеприпасов. Я думаю, чем больше вы будете развивать военное снаряжение, тем скорее будете и отстраиваться. Я даже скажу вам, что, если вы хотите сделать свой город не только городом текстильной, но и металлической промышленности, для вас это благоприятный момент, когда вы сможете наладить металлическую промышленность».
К окончанию войны в Калинине действовало 78 промышленных предприятий, в том числе восемь новых. На восстановленных заводах рабочие изготавливали снаряды и боеприпасы.
В послевоенные годы именами сражавшихся за Калинин были названы улицы Конева, Ротмистрова, Агибалова, Лукина, Пичугина.
9 мая 2012 года наша страна отметила 67-ю годовщину Великой Победы. В этот день принято поклониться ветеранам Великой Отечественной войны, обеспечивших нам светлое будущее без войн и потерь своих близких, без разрушений и страданий. Это было время, которое сейчас многим не понять и не прочувствовать.
13 октября 1941 года передовые части немецких войск подошли к городу Калинин. Наскоро собранные истребительные отряды и ополчение не могли противостоять 2-м армиям и механизированному корпусу вермахта. Фашистские танки не встретили достойного сопротивления советских войск, батальоны фашистов форсировали Волгу и вплотную приблизились к Калинину.
Завязались уличные бои, к утру 15 октября советские войска оставили город. Захватив Калинин, группа армии «Центр» частично решила задачу, тем самым создав опасную ситуацию для дальнейшего продвижения на Москву. Вокруг города продолжались ожесточенные бои, но советские подразделения вынуждены были отступить. Оккупированный Калинин весь был во власти немецко-фашистских захватчиков.
В Калинине шла очень тяжелая жизнь в оккупации. Был установлен комендантский час с 8 до 16 часов. Бургомистром города было предписано явится для регистрации в городскую управу всем специалистам и рабочим города. Управа находилась на улице Красноармейской (ныне улица ). Переход через реки Волгу и Тверцу по льду был строго запрещен. Был также издан приказ комендатуры, проводить публичные казни всех заподозренных в связях с партизанами, расстреливать без различия пола, тех у кого найдено оружие, подростков, задержанных без пропусков, предписывалось пороть.
Население оккупированного города не имело информации о действительном положении дел на фронтах, распускались слухи, что Москва окружена немцами, Красной армии нечем воевать, нет вооружения и продовольствия.
Уже в октябре в Калинине было морозно и холодно. Днем когда теплело, немцы появлялись на улицах и разгуливали по улицам в одних кителях, без шинелей. Некоторые ездили на велосипедах, с непривычными для нас, красными шинами.
Как вспоминают очевидцы, у фашистов была четкая организация ведения противовоздушной обороны. Налеты нашей авиации и артобстрелы продолжались регулярно. Не прекращались попытки выбить фашистов с первых дней оккупации города. Однажды нашим войскам удалось завладеть железнодорожным мостом через Волгу, но удержать важный стратегический объект не удалось.
Немцы пытались продвинуться на север, добрались даже до , но были отброшены нашими войсками. Практически не было ни одного дня и ночи без выстрелов, взрывов, пожаров. В дни бомбежек и артобстрелов жители пережидали в убежищах. При отражении налетов нашей авиации, немцы организовали четко согласованную оборону.
Только появляющаяся в небе группа наших самолетов приближалась к определенному рубежу, город, словно по единой команде, будто взрывался, извергая навстречу самолетам огненные трассы пуль и снарядов. Некоторые самолеты уходили, сбросив бомбы где попало, другие ложились на обратный курс, многие из них были сбиты. Один наш бомбардировщик упал в район Хлебной площади (теперь Тверской) и не взорвался.
В пригороде Калинина были разрушены деревни Старое и Новое Каликино. В уцелевших домах Старого Каликино расположились немцы, которые жарили кур, резали поросят, пили спиртное. Оставшихся жителей деревень, заставляют готовить еду, топить печи, ходить в лес местным жителям не разрешалось. Жители как могли, прятали от фашистов свое имущество и остатки продовольствия.
В городе на площади Революции памятники Ленина и Сталина сброшены с постаментов, в сквере на могилах немецких солдат множество березовых крестов. На на постаменте, вместо статуи вождя, красуется огромная свастика. Памятник Пушкину и бюст Карла Маркса немцы не тронули.
Вскоре к декабрю 1941 года, в городе стала возрастать интенсивность передвижения немцев. Колонны потянулись к Пролетарке, становилось ясно - фашисты организовано покидают город. К вечеру 15 декабря немцы взорвали мосты в городе, подожгли многие здания, горели и Малые Перемерки.
Бои продолжались и ночью. К 3 часам утра 243-я стрелковая дивизия освободила северную часть Калинина, а к утру прорвалась к вокзалу. К 11 часам, 16 декабря 1941 город был занят нашими войсками.
Город лежал в руинах, промышленные предприятия были разрушены, мосты взорваны, железнодорожная станция сильно повреждена, разрушен и ТЮЗ, кинотеатры, школы, 7700 жилых домов, повреждена водопроводная и канализационная сеть, трамвайные пути, радиотелефонная сеть. От рук фашистов в оккупированном Калинине погибло более 2 000 горожан.
К концу декабря 1941 года, город начал оживать, заработали хлебозавод и баня, дали электричество в дома жителей, а 30 декабря состоялось вручение орденов и медалей бойцам Красной Армии, в .
Вернулись в город местные власти. Открылась столовая на Беляковском переулке, парикмахерская. В чудом уцелевшем кинотеатре «Звезда» стали показывать фильмы.
К февралю 1942 года восстановили движение трамваев, стали открываться школы. Жизнь в Калинине стала постепенно налаживаться.
Буду рад Вашим комментариям.
14 октября 1941 года немецкие захватчики оккупировали Калинин. Два месяца в городе хозяйничали педантичные немцы: поменяли таблички на немецкие, разделили областной центр на четыре района, каждый из которых имел свою управу и комендатуру, назначили городским бургомистром дворянина Валерия Ясинского, и даже организовали офицерский клуб и казино.
Владимир Митрофанов видел оккупацию своими глазами.
В 41-ом ему было 7 лет, семья Митрофановых делила дом с немцами в деревне Борихино (ныне улица Борихино Поле), в одной половине жили мама с четырьмя детьми, во второй - оккупанты.
Владимир третий в верхнем ряду справа фото 44-го года.
Сюда, на место, где прошло его детство, Владимир Николаевич приезжать не любит - говорит, тяжело вспоминать. За 74 года вместе со съёмочной группой ТИА он впервые зашёл в дом, где его семья переживала оккупацию.
Нынешней хозяйке дома, Наталье, Владимир Митрофанов рассказывает, каково жилось в оккупации:
- С немцами у нас был общий туалет и общий коридор, мы жили в малой комнате, в передней. Дом охранялся. Рядом с домом находилась автомашина с радиостанцией. Командира звали Робертом. Он немножко говорил по-русски. Кстати говоря, от него мы узнали, что в Москве был парад наших войск.
Немцы вели себя как хозяева, но почти не зверствовали. Как вспоминает Владимир Николаевич, мать была строптивой женщиной и отказывалась топить немцам печь и стирать их белье. За это один из немцев сжег в печке все документы Митрофановых. Перед домом стоял немецкий мотоцикл, Владимиру очень понравился брелок с ключами и ребёнок взял его себе поиграть. Разъярённый немец, заметив пропажу, наставил дуло ружья на «воришку», но в последний момент передумал и выстрелил в потолок:
- С тех пор я понял, что чужое брать не просто плохо, но и опасно для жизни.
Разрушенный Калинин Владимир Митрофанов увидел после освобождения города. Больше всего ребёнка поразило огромное немецкое кладбище в центре города:
- Мать дала мне задание как самому старшему в семье - добыть стакан бузы (соли). Рынок располагался на площади у цирка, она и называлась так - Хлебная. Пешком я дошагал из Борихино до площади Революции и увидел немецкие кресты. Всё кладбище занесено снегом, некоторые кресты уже нарушены.
Прохожие рассказали мальчику, что на площади Революции хоронили умерших в госпитале, который находился в гимназии № 6, немцев.
Зима 1941 года выдалась морозной, поэтому немецкое кладбище начали разбирать только весной, в апреле. Куда вывозили тела немецких солдат, Владимир Митрофанов не знает: «Это были наши лютые враги, мы знали главное: не место им в центре города» . Деревянные кресты с могил жители на санках забирали себе: из них колотили новые оконные рамы взамен разрушенных, топили печи.
Немецких кладбищ было несколько. Кроме площади Революции солдат и офицеров Вермахта хоронили на площади Ленина, на территории трамвайного парка, во дворе Пролетарки и в деревне Борихино.
- На площади Ленина, вероятнее всего, были похоронены высокие немецкие чины, вместо памятника фашисты установили знак свастики, - рассказывает Владимир Митрофанов.
Снимок сделан у нынешнего здания администрации города. Слева на фото здание Тверской городской Думы, справа - театр.
Хоронили немцев и на окраине деревни Борихино, как вспоминает Владимир Митрофанов. Там были захоронены около 20 немцев.
- Один немец - радист - погиб на моих глазах. Он сидел в машине, а я был рядом. Немца убило разорвавшимся снарядом, меня контузило, а маленькая крупица осколка попала в правую ногу. Я долго ничего не слышал, не разговаривал. Помню, немцы запихали меня на русскую печку и оставили отлёживаться.
Сохранились у Владимира Николаевича отчётливые воспоминания, как немцы в декабре бежали из города: повозка с провиантом съехала в канаву, они обрубили вожжи, оставив в канаве большие запасы хлеба, муки, и что есть силы дали деру на Старицкое шоссе - это был единственный открытый путь для оккупантов.
- Все было направлено на то, чтобы восстановить город: с кирками, с лопатами, с ломами на улицу выходили дети и старики. Помню радость от того, что в городе заработала баня на Советской. Мылись вместе с солдатами, которые не выпускали из рук пистолеты. А сколько вшей было! И у нас, и у немцев, кстати. Потом пустили трамваи, заработала канализация. После двухмесячной оккупации город, наконец-то, стал оживать.
Владимир Митрофанов помнит, как началось восстановление Драмтеатра.
Фото 1941 года сделано со стороны Свободного переулка
В 1949 году, когда объявили о первых субботниках по восстановлению театра, Владимир Митрофанов уже работал слесарем в коммунальном отделе Пролетарского Райисполкома:
- Строители вели кладку, а мне поручили таскать кирпичи на сцену. Брал 3-4 кирпичины и по узким лестницам поднимался на сцену. Потом помогал убирать мусор.
Впервые Владимир Митрофанов в Драмтеатре побывал в конце 50-х годов, вернувшись из армии.
Владимир Митрофанов крайний слева во тром ряду сверху
На современное здание театра 81-летний Владимир Митрофанов смотрит с гордостью, осознавая, что в восстановлении практически уничтоженной немцами альма-матер искусства он принимал самое непосредственное участие.
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter
Мы на связи Viber или WhatsApp +79201501000
Калининская оборонительная операция в сознании многих исследователей и энтузиастов военной истории часто ассоциируется с событиями, происходившими уже после 14 октября 1941 года, когда немцы захватили Калинин. При этом бои за сам город 13–14 октября в силу их относительной скоротечности описываются крайне скупо, а исход этих боев представляется заранее предрешённым. Между тем ни одна из сторон в те дни так не считала. Сами же боевые действия отличались высокой динамичностью и ожесточённостью противостояния.
Перед схваткой
Утром 11 октября передовые части немецкого 41-го моторизованного корпуса заняли Зубцов Калининской области, вечером того же дня захватили Погорелое Городище, а к 17:00 12 октября - Старицу. Части и соединения Красной армии отступали под натиском врага, оказывая ожесточённое сопротивление. Прорыв обороны Западного фронта, которым с 10 октября командовал генерал армии Г. К. Жуков, на калининском направлении значительно осложнил и без того крайне тяжёлое положение. Появление противника в районе Калинина - важнейшего узла дорог - грозило глубоким охватом Москвы с севера и северо-востока и создавало угрозу окружения войск левого крыла Северо-Западного (СЗФ) и правого крыла Западного (ЗФ) фронтов.
Колонна немецких штабных автомобилей в оккупированной Старице. Город был захвачен немцами вечером 12 октября.
http://waralbum.ru
Такое развитие ситуации требовало немедленной реакции советского командования, и вскоре она последовала. В соответствии с соображениями Военного Совета Западного Фронта, озвученными 13 октября, группировку немецких войск, вышедшую в район Калинина, предполагалось «бить… всей авиацией резерва Главного командования, авиацией Северо-Западного фронта и частично авиацией правой группы Западного фронта» . Кроме того, по мнению Жукова, части следовавшей через Калинин по железной дороге 5-й стрелковой дивизии должны были совместно с частями 30-й армии генерал-майора В. А. Хоменко воспрепятствовать захвату города немецкими войсками.
Уже 12 октября командующий войсками на калининском направлении, заместитель командующего Западным фронтом генерал-полковник И. С. Конев прибыл в Калинин.
В тот же день начали прибывать железнодорожные эшелоны с частями 5-й стрелковой дивизии (командир подполковник П. С. Телков). Дивизия имела 1964 активных бойца, 1549 винтовок, 7 станковых и 11 ручных пулемётов, 14 орудий калибра 76 и 122 мм, шесть противотанковых орудий калибра 45 мм. В стрелковых полках (142-й, 336-й и 190-й) насчитывалось в среднем по 430 человек.
Схема Калининской оборонительной операции.
https://pamyat-naroda.ru
Утром следующего дня в городе начали действовать командующий 30-й армией генерал-майор Хоменко с оперативной группой, главной задачей которой были сбор всех боеспособных частей и организация обороны Калинина. Командарму, таким образом, была подчинена и 5-я стрелковая дивизия.
Судя по документам, перед командованием армии в городе открылась удручающая картина. В составленном 16 октября донесении члена Военного совета армии бригадного комиссара Н. В. Абрамова отмечалось следующее:
«Когда опергруппа подъезжала к Калинину, то из Калинина все в большой панике бежали в направлении Клин - Москва… Местная власть проявила исключительные беспечность и безответственность. Вместо подготовки всего населения к обороне города все растерялись и, по существу, никаких конкретных мер по организации обороны города не приняли… 13 октября из города сбежала вся милиция, все работники НКВД и пожарная команда. Милиции имелось в городе до 900 человек и несколько сот человек работников НКВД… Военный Совет 13 октября потребовал от начальника областного управления НКВД возвращения всех на свои места, но начальник НКВД только развёл руками и заявил, что он теперь бессилен что-либо сделать».
Последние нервные часы, проведённые в Калинине перед боями с наступающим противником, описал в своих воспоминаниях комиссар 5-й стрелковой дивизии П. В. Севастьянов, передавший слова Конева, сказанные им командиру дивизии Телкову:
«Командующий фронтом поручает вашей дивизии оборонять город Калинин… Обороняться будете с тем составом, который сейчас налицо… Прибудут остальные ваши части – хорошо. Не прибудут - всё равно, это не снимает с вас ответственности за судьбу города. Никаких резервов у меня сейчас под рукой нет. Впрочем, я распоряжусь, чтоб вас подкрепили маршевой ротой и отрядом слушателей Высшего военно-педагогического института имени Калинина. Кроме того, секретарь обкома товарищ Бойцов даст вам несколько отрядов ополчения. Вот так. Приступайте к выполнению приказа. Желаю успеха».
Через час после этого разговора, по словам Севастьянова, «действительно пришла маршевая рота… вооружённая учебными винтовками с просверленными казённиками… В какой-то мере облегчил наше положение обком партии, передавший дивизии несколько рабочих отрядов. Они существенно помогли 142-му полку в строительстве обороны в районе Мигаловского аэродрома, на ближних подступах к городу» .
Бойцы истребительного батальона Пролетарского района города Калинин, осень 1941 года
Впрочем, источниками пополнения рядов защитников города были не только рабочие калининских предприятий. Уже в июле 1941 года в городе были созданы шесть истребительных батальонов, объединённых в конце августа в один сводный полк при УНКВД. Полк состоял из батальона сотрудников УНКВД - 300 человек, батальона милиции - 600 человек и четырёх районных батальонов по 200 человек. К 12 октября из личного состава полка в Калинине осталось не более 500 человек, сведённых в один батальон.
Что касается вооружения истребительного батальона, то, судя по воспоминаниям и сохранившимся фотографиям, у его бойцов были далеко не «винтовки с просверленными казённиками». В их руках различимы канадские винтовки Росса периода Первой мировой войны, нередко встречавшиеся в частях народного ополчения и истребительных формированиях 1941 года. Существовал и запас патронов к ним: бойцу, получившему такую винтовку-«канадку», полагалось 120 патронов и две гранаты.
Ещё одним источником укрепления обороны города стали курсы младших лейтенантов, формально подчинявшиеся командованию СЗФ. Согласно журналу боевых действий СЗФ от 13 октября, «курсы младших лейтенантов шифрослужбы и военно-политические СЗФ, в связи с угрозой нападения противника на г. Калинин, переводятся в боевую готовность и поступают в подчинение начальника гарнизона г. Калинин» .
Расчет советской 152-мм гаубицы в бою под Калинином.
Фото Б. Вдовенко
Под «военно-политическими СЗФ» понимались слушатели Высшего военно-педагогического института, отдельный стрелковый батальон которого также планировалось бросить в бой. Батальон был укомплектован личным составом 3-й, 4-й, 5-й, 6-й и 7-й рот под командованием полковника Жаброва.
Судя по всему, роты отдельного батальона политруков были вкраплены в оборону 142-го полка (командир подполковник И. Г. Шмаков) 5-й стрелковой дивизии, который к утру 13 октября занимал оборону по линии (исключая) Мигалово - Деревнище - Никольское - юго-западная окраина Калинина. Передовой отряд полка (стрелковая рота) был выслан по шоссе на Даниловское.
Сюда же, к противотанковому рву в районе Первомайской рощи, стягивались силы истребительного батальона и ополченцев. По воспоминаниям сотрудника НКВД Н. А. Шушакова, воевавшего в составе батальона, «в обороне у нас были стрелковые подразделения 142-го полка на левом фланге, курсанты высшего военно-педагогического училища - на правом, и между ними - истребительный батальон. Здесь было 290 бойцов батальона. 82 человека занимали позиции у железнодорожного моста через Волгу, и 120 бойцов охраняли объекты в Заволжье» .
Советские пулеметчики в бою, осень-зима 1941 года.
http://stat.mil.ru
Курсы младших лейтенантов (командир подполковник Н. И. Торбецкий) были отправлены обороняться гораздо восточнее, в район Бортниково, а 336-й стрелковый полк (командир майор И. Н. Коновалов) вообще на долгое время «вышел из игры», так как его батальоны направились прикрывать фронт на многие километры южнее Калинина, в район Трояново - Старково - Аксинькино.
190-й стрелковый (командир капитан Я. П. Снятнов) и 27-й артиллерийский полки дивизии ещё находились в пути, и комдив Телков накануне боев за город, как мог, мотивировал всех своих подчинённых во что бы то ни стало удерживать железнодорожное полотно и станцию до прихода подкреплений. В итоге дивизия заняла полосу обороны, ширина которой составила 30 км, а глубина 1,5–2 км. При такой протяжённости полосы тактическая плотность оказалась крайне низкой: 50–60 активных штыков, которых поддерживали 1–2 орудия или миномёта, на километр фронта.
По поводу оборонительных сооружений на вероятном направлении наступления противника в журнале боевых действий 30-й армии можно отметить лаконичную фразу: «В инженерном отношении оборона подготовлена не была» .
Немецкие пулемётчики на привале. Осень 1941 года была ранней, с морозами и снегопадами, что для немцев стало неприятным сюрпризом.
http://waralbum.ru
Между тем частям 5-й стрелковой дивизии и собранным в кратчайшие сроки всевозможным отрядам предстояло сражаться не с кем-нибудь, а с элитным соединением вермахта -1-й танковой дивизией из состава 41-го моторизованного корпуса. К Калинину уже приближался её авангард под командованием майора Франца-Йозефа Экингера (Maj. Franz Jozef Eckinger), включавший в себя 3-ю танковую роту 1-го батальона 1-го танкового полка, 1-й батальон 113-го моторизованного пехотного полка (на бронетранспортёрах), а также артиллерийские подразделения: 2-й дивизион 73-го артполка и два взвода зениток.
Это, конечно, существенно меньше тех «12 тысяч человек, 150 танков и около 160 орудий и миномётов», которые долгое время упоминались в отечественной литературе как силы дивизии, одновременно обрушившиеся 13 октября на один советский полк, однако созданному доктором Экингером мобильному стальному кулаку было вполне по силам решать задачи локального уровня. Следуя от Старицы, где находились основные силы дивизии, в направлении Калинина, его группа, судя по записям в дивизионном журнале боевых действий, «нанесла удар по отступающей колонне противника, в ходе продвижения уничтожила противника и захватила свыше 500 автомобилей» .
Грузовики советских тыловых колонн, попавшие под удар авангарда 1-й танковой дивизии вермахта на подступах к Калинину. Фото сделано несколько позже - дорога уже расчищена, сгоревший транспорт сброшен в кювет
Поздним вечером 12 октября, в 23:10 по берлинскому времени, авангард достиг деревни Даниловское юго-западнее Калинина. Чуть восточнее танкистов и моторизованную пехоту ожидали уже совсем не обозники и тыловики…
Лицом к лицу
Первые бои сражения за Калинин начались в 09:00 13 октября. Согласно журналу боевых действий 30-й армии, разведывательный отряд 142-го стрелкового полка завязал бой с передовыми частями противника западнее деревни Даниловское. Противник, введя в бой танки, начал теснить красноармейцев, которые с боем начали отходить. После того как на помощь советским бойцам пришли расчёты двух орудий ПТО, немцы свернули с дороги и начали наступление на аэродром Мигалово.
Немецкая фотография лётного поля аэродрома Мигалово. При увеличении отчётливо видны советские самолёты.
http://warfly.ru
Впрочем, советская авиация успела покинуть его до подхода противника, и немцам, судя по всему, достались только неисправные машины. По данным журнала боевых действий 6-го истребительного авиакорпуса ПВО, 13 октября «495-й иап в составе пяти экипажей на самолётах И-16 перебазировался с аэродрома Мигалово (Калинин) на аэродром Власьево» . Днём раньше, 12 октября, в Клин перелетела базировавшаяся в Мигалово эскадрилья 27-го ИАП.
Следует отметить, что 13 октября ВВС Красной армии успели одержать знаковую победу. Советские истребители - вероятно, это были лётчики 180-го иап - сбили связного «Шторха», которым управлял начальник штаба 8-го авиакорпуса полковник Рудольф Майстер (Obst. Rudolf Meister), а в качестве пассажира спешил к своим частям командир 36-й моторизованной дивизии генерал-лейтенант Отто-Эрнст Оттенбахер (Gen.Lt. Otto-Ernst Ottenbacher). Оба выжили, но получили тяжёлые ожоги, потребовавшие срочной эвакуации в Германию. Вследствие этого уже через два дня дивизия перешла под командование генерала Ганса Голльника (Gen.d.Inf. Hans Gollnick).
Немецкие солдаты у истребителя И-16, брошенного, судя по подписи на обороте, на аэродроме Мигалово
Традиционно при описании обороны Калинина принято ссылаться на высокую активность немецкой авиации. Действительно, практически во всех документах, касающихся обороны города, есть упоминания о сильных бомбардировках и вызванных ими пожарах. При этом действия советских бомбардировщиков остаются в тени, что не совсем справедливо. Например, весь день 13 октября ДБ-3Ф 42-го дальнебомбардировочного полка 133-й авиадивизии буквально охотились на колонны снабжения 1-й танковой дивизии, двигавшиеся по шоссе Старица - Калинин.
В одном из вылетов юго-западнее Калинина группа бомбардировщиков полка была обнаружена и атакована парой «Мессершмиттов» Bf 109F-2 из группы I./JG 52. В советском исследовании по истории авиации дальнего действия этот воздушный бой описан следующим образом:
«Истребители атаковали самолёт ведомого лейтенанта Б. Нехая. Без выполнения манёвра фашисты решили атаковать с близкого расстояния. По команде стрелка нижнего пулемёта Нехай отжал штурвал от себя, и истребитель оказался в зоне огня. Серия трассирующих пуль прошла перед его кабиной, истребитель задрал нос и оказался над группой бомбардировщиков. Последовали пулемётные очереди одновременно с трёх самолётов. Вражеская машина вспыхнула».
Судя по записи в журнале боевых действий 52-й истребительной эскадры, унтер-офицер Йозеф Майер (Uffz. Josef Maier) из эскадрильи 1./JG 52 стал первой потерей группы I./JG 52 на Восточном фронте. В воздушном бою с русскими бомбардировщиками в 6 км юго-западнее Калинина он был сбит и погиб. Эта потеря лишний раз свидетельствовала о том, что советские самолёты вовсе не были лёгкой добычей, а попытки истребительной авиации люфтваффе пресечь их активность иногда заканчивались плачевно.
Самоходное орудие 15 cm sIG 33 Sfl. auf Pz.KpfW.I Ausf B 1-й танковой дивизии, район Калинина, октябрь 1941 года.
Horst Riebenstahl. The 1st Panzer Division. A Pictorial History 1935–1945. West Chester, 1986
Для вырвавшихся вперёд немецких частей такое воздействие советской бомбардировочной авиации на тылы было крайне опасным. Как отмечалось в журнале боевых действий 1-й танковой дивизии, «вследствие плохого состояния дорог и положения с топливом дивизия разбросана на расстоянии в 150 км» . Журнал 3-й танковой группы содержит запись об «усилившейся активности вражеской авиации над Калинином» .
Впрочем, несмотря на все эти трудности, противник, как отмечено в документах советской 30-й армии, к 12:30 занял Мигалово, Даниловское, подтянул артиллерию и с 15:30 начал артиллерийский и миномётный обстрел железнодорожного моста и юго-западной окраине Калинина.
После захвата аэродрома Мигалово части 1-й танковой дивизии продолжили наступление по Старицкому шоссе, преодолевая сопротивление обороняющихся. В бою у Первомайской рощи погибли командир истребительного батальона старший лейтенант погранвойск НКВД Г. Т. Долгорук и комиссар А. Ф. Паткевич. Какое-то время атаки спешившейся немецкой пехоты удавалось сдерживать плотным огнём станковых пулемётов 142-го полка (танки остановились у противотанкового рва, поддерживая свою пехоту огнём), но позднее атакующие сумели прорваться к железнодорожной насыпи.
Немецкая фотография с воздуха юго-западной части Калинина. Справа вверху отчётливо видны железнодорожное полотно и мост через Волгу. Лесной массив внизу - Первомайская роща, дорога над ней - Старицкое шоссе.
http://warfly.ru
Здесь они снова встретили упорное сопротивление. Ожесточение схватки за насыпь объяснялось ещё и тем, что по самой железной дороге в город уже спешили 190-й стрелковый и 27-й артиллерийский полки 5-й стрелковой дивизии. Комиссар Севастьянов вспоминал:
«Немцы не могли продвинуться дальше ни на шаг. Они залегли по одну сторону насыпи, мы - по другую, перебрасываясь гранатами. При этом, конечно, редкая граната не находила своей цели, однако рельсы каким-то чудом не были повреждены. Так мы держались несколько часов, ожидая с минуты на минуту появления эшелона. Какова же была наша радость, когда показался, наконец, эшелон. Он шёл на всех парах под сильным обстрелом и прогрохотал прямо над нашими головами к станции».
Прорваться по насыпи и разгрузиться на станции смог только 190-й стрелковый полк. 27-й артиллерийский полк наткнулся на участок пути, уже разрушенный в результате авианалёта, и присоединился к дивизии походным порядком намного позже. Можно себе представить, насколько тяжело было пехотинцам сражаться за город, практически не имея поддержки полевой артиллерии.
С вечера 13 октября в бои за город с советской стороны постепенно начал втягиваться новый игрок: в Калинин прибыли первые подразделения 256-й стрелковой дивизии (командир генерал-майор С. Г. Горячев). В журнале боевых действий 30-й армии присутствует лаконичная запись: «18:45 в подчинение армии начала поступать часть 256-й СД - прибыла одна рота» . Впрочем, к 23:45 прибыл уже 934-й стрелковый полк в составе двух батальонов. Судя по записям в журнале 30-й армии, он был тут же задействован в затыкании бреши в обороне советских войск на участке Николо-Малица - Черкасово, где немцы ранее силами до батальона переправились на северный берег Волги и создали плацдарм для наступления на северо-западную часть города. Так же, побатальонно, прибывший в Калинин 937-й стрелковый полк дивизии Горячева сконцентрировался в калининском городском саду в качестве резерва.
Со стороны противника тоже постепенно подтягивались новые действующие лица - части 900-й моторизованной учебной бригады вермахта продвинулись в северной части города в район станции Дорошиха, отбивая контратаки советских подразделений.
Немецкие зенитчики у железнодорожного моста через Волгу в Калинине.
http://waralbum.ru
Главным итогом боев 13 октября для немцев стал захват в 22:55 неповреждённого железнодорожного моста через Волгу, осуществлённый, по словам составителей очередного донесения в журнале боевых действий 1-й танковой дивизии, в «упорной борьбе против хорошо укрепившегося и жёстко державшегося врага» . Продвинуться дальше немецким частям не удалось, так как комдив Телков ввёл в бой 336-й стрелковый полк, вернувшийся наконец в город после стояния на отдалённом участке.
Ночью к уже имевшимся у немцев силам 1-й танковой дивизии присоединились мотоциклетный батальон и танковые роты 1-го танкового полка, а перед рассветом следующего дня - 1-й батальон 1-го моторизованного пехотного полка, 101-й батальон огнемётных танков, значительная часть артиллерии 73-го артиллерийского полка, не считая сапёров и противотанковой артиллерии. Над бойцами советской 5-й стрелковой дивизии теперь нависала стальная махина полноценной дивизионной боевой группы.
В журнале боевых действий 3-й танковой группы записи от 13 октября завершаются описанием погоды и прямо-таки лирическим отступлением: «Ясная осенняя погода, мороз, в обед улицы мягко освещены солнцем. Население производит впечатление услужливого и дружелюбного. Городская местность цивилизованнее, чем встречалась до этого» . Впрочем, события следующего дня развеяли эти благостные настроения…
События следующего дня, 14 октября 1941 года, описаны во второй части статьи .
Источники и литература:
- NARA. Т 313. R 231.
- NARA. Т 315. R 26.
- Бочкарев П. П., Парыгин Н. И. Годы в огненном небе. - М.: Воениздат, 1991.
- На правом фланге Московской битвы. - Тверь: Московский рабочий, 1991.
- Скрытая правда войны: 1941 год. Неизвестные документы. - М.: Русская книга, 1992.
- Хетчиков М. Д. Оборонительные и наступательные операции, проведённые в 1941 году на тверской земле: рабочие материалы для военно-исторического труда. - Тверь: Коммуникационная компания, 2010.
- Riebenstahl H. The 1st Panzer Division. A Pictorial History 1935–1945. - West Chester, 1986.
- http://warfly.ru.
- http://www.jg52.net.
- https://pamyat-naroda.ru.