РОЗБИТА БАРКА В ЗЕЛЕНОМУ МОРІ ДЖУНГЛІВ 1836 року один мексіканський полковник на прізвище Гарбіндо їздив по глухих селах Юкатану і Центральної Америки, проводячи серед індіанських тубільців рекрутський набір до війська. У звіті своєму начальству полковник згадав про

Развязал Вторую Пуническую войну и нанёс римлянам ряд тяжёлых поражений.

Энциклопедичный YouTube

1 / 5

✪ Гамилькар Барка и восстание наёмников. Сухопутная армия финикийцев. [#Часть 2]

✪ Клятва Ганнибала. Борьба до конца. Сухопутная армия финикийцев [Часть #3]

✪ Как возник Карфаген. Сухопутная армия финикийцев. [#Часть 1]

✪ Развитие регионального конфликта на Сицилии - начало Первой Пунической войны

✪ Легендарный поход Александра на восток. Греческая военная традиция эпохи эллинизма.

Субтитры

Этимология имени

Биография

Происхождение

Гамилькар принадлежал к высшей карфагенской аристократии и возводил свою родословную к Элиссе , легендарной основательнице Карфагена . О его родителях ничего не известно; существует только предположение, что старшего из своих сыновей Гамилькар назвал Ганнибалом в честь отца .

Дата рождения

Гамилькар впервые упоминается в источниках под 247 годом до н. э. как очень молодой человек . Тем не менее известно, что к 240 году до н. э. у него уже была дочь брачного возраста. Следовательно, он должен был вступить в брак не позже 256 года до н. э., а к 247 году, когда его назначили командующим флотом, несомненно, обладал определённым опытом, полученным на командных должностях и, вероятно, при отправлении каких-то магистратур. Таким образом, к тому моменту, когда он появился в источниках, ему должно было быть не менее тридцати лет, а может быть, и больше .

Участие в Первой Пунической войне

Гамилькар был назначен командующим карфагенским флотом в 247 году до н. э. К этому моменту конфликт с Римом, продолжавшийся уже 17 лет, зашёл в тупик: Карфаген терпел поражения на суше и потерял почти все свои владения в Сицилии, но римляне были вынуждены отказаться от морской войны из-за серии катастроф, связанных со штормами, а поэтому не могли взять Лилибей и Дрепан и нанести решительный удар по противнику .

Сразу после своего назначения Гамилькар совершил набег на Италию, опустошив побережье Локриды и Бруттия . Вероятно, его целью при этом было продемонстрировать Риму силу карфагенского флота, отвлечь часть сил противника из Сицилии и захватить пленных для обмена ; обмен действительно состоялся в том же году. Затем Гамилькар сосредоточил все свои усилия на сицилийском театре военных действий. Он укрепился в лагере на горе Эйркте у Панорма ; отсюда он продолжал набеги на римскую территорию, а когда римская армия расположилась лагерем перед Панормом, Гамилькар начал позиционную войну, продолжавшуюся три года. Полибий упоминает «битвы на суше частые и многообразные», говоря при этом о невозможности их подробного описания .

Историку нельзя было бы исчислить все поводы и подробности тех взаимных засад, наступлений и нападений, какие происходили между воюющими ежедневно… теперь испытаны были все военные хитрости, какие только знает история, все уловки, какие требовались обстоятельствами времени и места, всё то, в чём проявляются необычайные отвага и сила. Однако по многим причинам решительная битва была невозможна: силы противников были равны, укрепления их были одинаково сильны и недоступны, а разделяющее стоянки расстояние было весьма незначительно. Вот главным образом почему происходили ежедневно небольшие схватки и почему не могло быть какого-либо решительного дела. Всегда выходило так, что участвовавшие в бою гибли в самой схватке, а все те, кому удавалось отступить, быстро укрывались от опасности за своими окопами, откуда снова выходили на битву.

Единственным заметным событием этих лет стал захват карфагенянами Эрикса, после которого они смогли осадить римский лагерь на вершине одноимённой горы. Но эта осада оказалась безуспешной. В целом Гамилькар не смог нанести римской армии решающий удар, фактически ведя войну на истощение ; при этом существует мнение, что Гамилькар оказался связан своей сицилийской базой и постепенно утратил инициативу .

В 241 году до н. э., когда римляне в очередной раз спустили на воду большую военную флотилию, карфагенская эскадра двинулась к Эриксу. Предполагалось выгрузить здесь припасы, взять на борт самые боеспособные части во главе с Гамилькаром и дать римлянам битву на море. Но противник преградил этой эскадре путь у Эгатских островов. В последовавшем за этим сражении карфагеняне были наголову разбиты , так что сицилийская армия оказалась отрезанной от родины. Гамилькар получил чрезвычайные полномочия и в этой ситуации был вынужден начать мирные переговоры. Он проявил себя как способный дипломат, заставив римлян отказаться от тяжёлых и унизительных условий о сдаче его армией всего оружия и о прохождении солдат под игом . Мирный договор предусматривал уход карфагенян с Сицилии, выдачу всех пленных без выкупа и выплату контрибуции; его условия показались римскому народному собранию настолько мягкими, что оно отказалось ратифицировать договор и направило на Сицилию специальную комиссию для расследования, но та добилась только незначительных изменений . После ратификации мира Гамилькар увел войска в Лилибей и снял с себя звание главнокомандующего. Необходимость уступить врагу из-за чужих поражений он принял «с негодованием и скорбью» .

Восстание наёмников

Сразу после войны с Римом начался острейший в истории Карфагена внутренний кризис, известный как Великое восстание наёмников . Его виновником во многом был главный из политических противников Гамилькара - Ганнон . Требовавшие выплаты им жалованья солдаты сицилийской армии отвергли Гамилькара в качестве посредника, считая, что он предал их интересы, отказавшись от командования , а затем восстали, причём их поддержали многие города Ливии .

Когда возглавивший правительственную армию Ганнон показал свою некомпетентность, а восставшие смогли отрезать Карфаген от материка, Гамилькар получил командование над ещё одной только что сформированной армией, включавшей 10 тысяч воинов и 70 слонов. С этими силами он атаковал наёмников у реки Баград и разбил их, успешно применив ложное отступление. Шесть тысяч мятежников погибли в бою, две тысячи попали в плен; многие города, поддержавшие было восстание, или сдались, или были взяты штурмом .

Вскоре Гамилькар оказался окружён тремя армиями восставших, но вышел из трудного положения, заключив союз с поддерживавшими наёмников нумидийцами. Командир последних Наравас получил от Гамилькара обещание руки его дочери и привёл в карфагенский лагерь две тысячи своих кавалеристов. Благодаря этому карфагеняне одержали новую победу; их противник потерял на этот раз десять тысяч человек убитыми и четыре тысячи пленными .

После этого поражения мятежники начали вести войну предельно жестокими методами, решив предавать всех попавших в их руки карфагенян мучительной казни. Гамилькар, до этого мягко обращавшийся с пленными, также перешёл к расправам: всех захваченных наёмников бросали на растерзание диким зверям. Перед лицом войны на уничтожение он объединил свои силы с армией Ганнона, но отношения между двумя военачальниками не улучшились, так что власти предложили войску выбрать из двух командиров одного. Выбран был Гамилькар .

Положение правительственной армии ухудшилось из-за перехода на сторону наёмников городов Утика и Гиппакрит, жители которых сбросили со своих стен пятьсот карфагенских солдат. Мятежники снова подступили к Карфагену, но в тылу у них действовали Гамилькар, Наравас и некий Ганнибал, прорвавшийся из города; к тому же Сиракузы и Рим начали оказывать поддержку своему недавнему врагу. Барка, действуя на коммуникациях наёмников, заставил их отступить от Карфагена: «Тогда обнаружилось на деле всё превосходство точного знания и искусства полководца перед невежеством и неосмысленным действием простого солдата» . Гамилькар окружил одну из мятежных армий в местности Прион и заставил её голодать; затем под предлогом переговоров он захватил всех командиров, а остальных (до сорока тысяч человек) уничтожил в бою. После подчинения большей части Ливии он вместе с Ганнибалом осадил наёмников в Тунете и на виду у осаждённых распял командовавшего армией в Прионе Спендия . Но мятежники смогли разгромить армию Ганнибала, так что Гамилькару пришлось уйти от Тунета. Тогда карфагенский сенат добился примирения Гамилькара с Ганноном. Последние, командуя совместно, одержали решающую победу над мятежниками. Капитуляция Гиппакриты и Утики в 238 году до н. э. положила конец войне .

Политическая борьба в Карфагене

После подавления восстания враги Гамилькара привлекли его к суду: по одним сведениям, ещё во время Первой Пунической войны он обещал своим воинам большие подарки, став таким образов невольным виновником их мятежа , по другим - его командование в Сицилии было признано неудовлетворительным . Но Гамилькар снискал своими победами над наёмниками популярность у широких слоёв граждан и смог заключить союз с рядом высокопоставленных лиц, среди которых источники называют Гасдрубала , «наиболее умевшего добиваться расположения народа» . Существовало мнение, что Гасдрубал был любовником Гамилькара, и последний выдал за него свою дочь, только чтобы прикрыть эту связь. Но Корнелий Непот называет эту информацию сплетнями , а Тит Ливий вкладывает рассказ об этом в уста главного врага Баркидов .

Благодаря помощи своих друзей во главе с Гасдрубалом Гамилькар смог избежать суда и возглавить (снова вместе с Ганноном) подавление восстания африканских кочевников . Успех в этой войне позволил ему завоевать богатой добычей расположение армии и двинуть её к новым завоеваниям. Популярность у народа и военных сделала Гамилькара фактически самым могущественным человеком в республике и дала ему возможность единолично направлять внешнюю политику .

Войны в Испании

Стабилизировав ситуацию в африканских владениях Карфагена, Гамилькар около 237 года до н. э. высадился в Гадесе и начал завоевание Испании. В качестве причин для этого античные историки называют желание Барки оставить родину и найти средства для того, чтобы расширять число своих сторонников в Карфагене , а в первую очередь его стремление развязать новую войну с Римом, используя Испанию как удобный плацдарм . «Ясно было, что он задумал войну гораздо значительнее той, которую вёл» . Но существует вероятность того, что Карфагену нужно было восстановить свои позиции в Испании, потерянные в предыдущие годы , предотвратить вмешательство усиливающегося Рима в дела этого региона и создать новую основу своей империи взамен Сицилии . Кроме того, захват и эксплуатация заморских владений был в интересах поддерживавших Гамилькара рядовых граждан, поскольку африканские владения находились в руках аристократии . По одним данным, Гамилькар был направлен в Испанию правительством Карфагена ; по другим, он действовал по собственной инициативе .

Первыми врагами Гамилькара на Пиренейском полуострове стали племена бастулов и турдетанов . Всё их войско было перебито в сражении; Гамилькар пощадил только три тысячи пленных, которых включил в состав своей армии. Затем иберийский вождь Индорт собрал 50 тысяч воинов, но они разбежались ещё до битвы. Большую их часть карфагеняне уничтожили, Индорта взяли в плен, ослепили и распяли, но остальных пленных (около 10 тысяч человек) отпустили .

Под контролем карфагенян оказались серебряные и золотые рудники Сьерры Морены , благодаря чему Гамилькар смог начать чеканку монеты, необходимой для выплаты контрибуции Риму . В дальнейшем он занял обширные территории; «многие города он взял путём убеждения, многие - силой оружия» . Обеспокоенные этим греческие колонии обратились к Риму, и тот в 231 году прислал к Гамилькару посольство с требованием объяснений. Барка (возможно, не без иронии) ответил, что он начал завоевания, только чтобы расплатиться с римлянами . Вероятно, тогда же произошло разграничение сфер влияния Рима и Карфагена в этом регионе: граница прошла по реке Ибер .

Для закрепления карфагенского господства над страной около 230 года до н. э. Гамилькар основал город, который греческие источники называют Акра Левке (Белая Крепость или Белый Холм ) . Захваченную в ходе войн огромную добычу Гамилькар тратил на раздачи своим воинам и отправлял в Карфаген, чтобы там покупать благосклонность народа и части аристократии и делать более популярной саму идею завоевания Испании . Согласно Корнелию Непоту , «он обеспечил лошадьми, оружием, людьми и деньгами всю Африку» .

В 228 году до н. э. Гамилькар осадил город Гелика. Осада складывалась настолько удачно, что большая часть карфагенской армии вместе со слонами была отослана на зимние квартиры в Акра Левке, но после этого вождь племени ориссов, ранее союзный Карфагену, напал на оставшееся у города войско и разбил его. Во время бегства возникла опасность для юных Баркидов - Ганнибала и Гасдрубала - и Гамилькар, спасая сыновей, принял основной удар на себя. Он утонул в реке, сброшенный своей лошадью .

Согласно Корнелию Непоту, Гамилькар погиб в бою с веттонами ; Аппиан, не называя противника, также рассказывает о гибели Гамилькара в сражении, где его враги победили благодаря хитрости: они прорвали карфагенский строй быками, запряжёнными в телеги с горящими дровами .

Преемником Гамилькара по командованию в Испании стал его зять Гасдрубал , бывший на тот момент триерархом .

Характеристика личности

Античные историки единодушно дают самые высокие оценки Гамилькару как храброму воину, непобедимому полководцу и непреклонному врагу Рима . Тит Ливий вложил в уста Ганнона слова о том, что римляне называют Гамилькара вторым Марсом . В источниках неоднократно встречается утверждение, что, если бы не ранняя гибель Гамилькара, Вторая Пуническая война началась бы намного раньше .

Существует предположение о том, что одна из монет, отчеканенных в Новом Карфагене, изображает Гамилькара . Советский антиковед Илья Шифман на основании этого изображения дал характеристику карфагенскому полководцу:

Автору, который, несомненно, стремился не только добиться внешнего сходства, но и дать психологическую характеристику модели, удалось передать твёрдость воли, решительность, суровость и, пожалуй, жестокость властного и уверенного в себе надменного аристократа. Плотно сжатые тонкие губы, курчавая борода, настороженный, как будто пронизывающий взгляд… Художник старательно избегает всего, что могло бы выявить в этом бесспорно незаурядном человеке иные качества - мягкость, доброту, деликатность. Перед нами солдат, который не остановится перед потоками крови, расчётливый и непреклонный политический деятель - такой, каким его воспитала карфагенская действительность с её интригами, коррупцией, смертельной враждой, отчаянной борьбой за власть.

Семья

У Гамилькара было трое сыновей - Ганнибал , Гасдрубал и Магон . Испанская хроника «Estoria de Espanna » (1282 или 1284 год) сообщает о четвёртом сыне Гамилькара по имени Ганнон ; другие источники его не упоминают. Существует гипотеза немецкого учёного Я.Зейберта, согласно которой четвёртый сын Гамилькара был принесён в жертву около 240 года до н. э. .

Из источников известны две дочери Гамилькара (их имена не называются). Одна из них стала женой нумидийского аристократа Нараваса, скрепив таким образом союз против восставших наёмников; это прототип главной героини романа Гюстава Флобера «Саламбо ». Другая вышла за Гасдрубала Красивого , предполагаемого любовника её отца. Возможно, она ненадолго пережила Гамилькара, так как Гасдрубал взял в жёны дочь иберийского вождя

Знаменитая клятва, данная девятилетним мальчиком, надо полагать, завершила определенный этап в его воспитании; отец не случайно и не только повинуясь внезапному душевному движению, заставил ребенка прийти в храм и принять участие в жертвоприношении: его сын должен был унаследовать и его ненависть. Но до этого момента оставалось еще целых четыре года, а пока Карфагену предстояло выдержать смертельную схватку за само свое существование и Гамилькару - руководить этой борьбой.

Все началось, как обычно, с мелкой, нерасчетливой скупости. Перед карфагенским правительством стояла довольно сложная задача- вывести из Лилибея в Африку своих наемных солдат (вероятно, около 20000), выдать им жалованье и наградные, а затем во избежание бунтов и насилий отправить на родину. Комендант Лилибея Гисгон благоразумно решил отправлять воинов в Карфаген относительно небольшими партиями через определенные промежутки времени, не допуская скопления в городе огромного количества хорошо вооруженных людей, уже утрачивающих всякое представление о дисциплине и порядке. Между тем карфагенское правительство вознамерилось заставить наемников отказаться от причитавшейся им доли жалованья. Наивно рассчитывая быстрее добиться своей цели, если все солдаты соберутся вместе, пунийские власти не отпускали их из Карфагена. В результате нормальная жизнь в городе очень скоро была нарушена. Грабежи и убийства происходили не только ночью, но и средь бела дня. Никто не чувствовал себя в безопасности. Власти оказались не в состоянии овладеть положением и, желая избежать худшего, решили теперь отправить наемников на юг, в город Сикку, расположенный в самом центре африканских владений Карфагена.

Смысл этой операции понятен. Здесь можно было бы не только вести переговоры, но и в случае необходимости локализовать, а затем и подавить любые солдатские бунты, если бы... если бы карфагеняне располагали достаточными военными резервами и если бы наемников не поддержало местное крестьянство. Но обстоятельства складывались совершенно иначе, и, отправляя наемников на юг, пунийцы своими руками создавали центр мятежа. Все это обнаружилось позднее, а пока воины отправлялись в Сикку, надеясь скоро вернуться назад и получить наконец свое жалованье: ведь небольшую сумму на прожитье перед уходом им все-таки выдали, так что их надежды, казалось, были оправданны. Конечно, известное беспокойство должно было внушать то обстоятельство, что карфагеняне заставляли забирать с собой все пожитки, однако воины не обращали на это внимания.

Несмотря на свое отрицательное отношение к наемникам, Полибий рисует их лагерь в Сижке в относительно спокойных тонах: наемники наслаждаются отдыхом и покоем, к которому они давно стремились (правда, историограф не забывает добавить: именно праздность ведет к солдатским бунтам). При всем желании он не может найти здесь беспорядка и анархии. Очевидно, наемники ждали и, ожидая, прикидывали и обсуждали между собой, сколько же они получат; каждый раз выходило, что им причитается гораздо больше, чем думали прежде, и что карфагенские полководцы, а особенно Гамилькар Барка, им обещали огромные деньги сверх жалованья.

К этим людям наконец и прибыл Ганнон, в то время стратег - правитель Ливии; однако он повел совсем не те речи, которых от него ждали. К великому разочарованию своих слушателей, Ганнон долго распространялся о трудном положении Карфагена, о тяжести податей, которые приходится взыскивать, и настаивал на том, чтобы наемники согласились отказаться от какой-то доли своего жалованья. Естественно, в лагере начались волнения, на солдатских сходках зазвучали гневные речи, а Ганнон тщетно пытался успокоить бушующее море. Его положение осложнялось тем, что он был вынужден обращаться к разгневанным, ожесточенным толпам, ко всем этим галлам и иберам, лигурам и балеарам, ливийцам и полугрекам, часто не понимавшим пунийского языка, через добровольцев-переводчиков из числа тех же солдат или их командиров А переводчики либо сами не могли толком уразуметь, что он говорит, либо сознательно искажали смысл его слов. «Все было наполнено,- пишет Полибий,- непониманием, недоверием, беспорядком». Наемники приходили к мысли, что карфагеняне специально прислали к ним именно Ганнона, которого никто никогда не видел на поле брани, а не тех, кто своими посулами заставлял их добывать победу и проливать кровь. Хитроумные пунийцы замыслили обман. Прервав переговоры, наемники двинулись к Карфагену и расположились лагерем в непосредственной близости от него, недалеко от ливийского города Тунета. Только теперь, когда уже было поздно, карфагенские правители осознали, к чему привели их действия. Не имея возможности организовать оборону, они сами, своими руками создали опаснейший очаг мятежа и непосредственную угрозу Карфагену. Чтобы ликвидировать начинавшееся восстание, они соглашались теперь буквально на все: организовали в лагере наемников торговлю продовольствием по ценам, которые назначали сами покупатели, приняли все претензии солдат относительно жалованья. Эта запоздалая уступчивость лишь подстрекнула наемников к новым требованиям: они пожелали, чтобы карфагеняне возместили стоимость их коней, павших во время войны. Но и этого им показалось мало: за хлебный паек, который солдаты получили не весь, пока шла война, пунийцы должны были заплатить по наивысшей цене военного времени. Однако даже удовлетворение этого пожелания не могло уже водворить спокойствия. Полибий, видимо, прав, когда он пишет, что среди наемников были люди, вообще не желавшие никакого соглашения. Хорошо помня свои успешные боевые действия в Сицилии, они могли рассчитывать на легкую победу над Карфагеном, не имевшим армии, которая сумела бы защитить город. Можно думать, что и соблазнительный пример мамертинцев был у них перед глазами. С большим трудом посланцы карфагенского совета уговорили волновавшихся наемников доверить окончательное решение спора какому-нибудь полководцу, руководившему только что закончившимися операциями в Сицилии. Естественно, сразу же всплыло имя Гамилькара Барки, но эта кандидатура не прошла. Наемники считали, что, добровольно отказавшись от командования и позже не явившись в качестве посла в Сикку, он их предал. В конце концов, видимо, после долгих споров и взаимных угроз стороны сошлись на Гисгоне - том самом, который эвакуировал пунийские войска из Лилибея.

Гисгон явился в Тунет морским путем и приступил к раздаче денег. Обращаясь к командирам и рядовым солдатам, он снова и снова призывал их не бунтовать, сохранять верность Карфагену, который платит им жалованье. Однако именно теперь, когда конфликт, казалось, был близок к разрешению, сопротивление карфагенской правительственной пропаганде стало открытым и особенно ожесточенным. Его организовывал кампанец Спендий, беглый раб, отличавшийся большой физической силой и незаурядным мужеством. По словам Полибия, он опасался быть выданным своему господину и казненным в соответствии с римскими законами. Вместе с ним действовал и ливиец Матос - с самого начала, как говорит Полибий, один из наиболее активных противников соглашения с карфагенянами.

Выдвижение среди наемников именно этих людей вряд ли можно объяснить случайным стечением обстоятельств. И один и другой выражали настроения тех групп наемников, которые были заинтересованы не только в том, чтобы получить жалованье и вернуться к своим очагам. Для беглых рабов, которых было довольно много, «благополучное» (с точки зрения карфагенян и наемников - свободных, происходивших из Иберии или Лигурии) окончание волнений означало в лучшем случае новые скитания, в худшем - возвращение в рабство. Что же касается ливийцев, то для них вернуться домой означало снова попасть под тяжкий пресс карфагенского налогообложения. Поэтому, когда Магос, несомненно заранее договорившись со Спендием, обратился к ливийцам, то он не только «подстрекал» их к бунту, но и выражал их собственные настроения. Он говорил: все наемники-чужеземцы уйдут, а они, ливийцы, останутся. И тогда карфагеняне расправятся с ними. Эти слова падали на благоприятную почву: ливийцы еще хорошо помнили кровавую баню, которую устроили карфагеняне в их стране после разгрома Регула. К тому же выяснилось, что Гисгон все же не выплачивает вознаграждения за хлеб и коней, а ливийцы и вообще ничего не получили. Неудовлетворенная алчность наемных солдат, стремление беглых рабов сохранить свою свободу, а ливийцев - избавиться от карфагенского господства - все эти факторы привели к дальнейшему росту возмущения в лагере. На солдатских сходках теперь слушали только Спендия и Матоса и не давали говорить другим - тем, кто предостерегал против восстания.

Все попытки Гисгона парализовать влияние Спендия и Матоса не имели успеха. И он не выдержал. Когда в очередной раз ливийцы потребовали, чтобы он явился к ним и выдал деньги, Гисгон воскликнул: «Пусть ливийцы требуют жалованья у своего предводителя Матоса!». Эти слова привели толпу в ярость; бросившись на карфагенян, ливийцы арестовали Гисгона и его спутников, разграбили деньги. Теперь какое-либо мирное урегулирование спора между Карфагеном и его наемниками стало невозможным.

Лучшие дня

Перейдя в фазу вооруженного конфликта, восстание, начатое наемниками, постепенно стало утрачивать черты солдатского бунта, превращаясь в мощное движение угнетенных против угнетателей. Заслуживают внимания слова Аппиана, который рассказывает, что в лагерь повстанцев бежали много рабов, очевидно, из Карфагена. Однако самым существенным было другое: Матос и его соратники обратились к ливийским городам с призывом бороться за свою свободу и помочь восставшим. Их голос был услышан. В лагерь у Тунета отовсюду потянулись отряды ливийских воинов; со всех сторон посылали продовольствие и другие припасы. Энтузиазм был настолько велик, что люди жертвовали для победы все свое имущество и даже женские украшения. В руках Матоса и Спендия оказались огромные деньги; они не только уплатили своим товарищам жалованье, но и сохранили значительные средства на будущее. Всего в армию влилось, по словам Полибия, около 70000 ливийцев. Солдатский бунт наемников превращался в народно-освободительную войну - Ливийскую войну, как ее называют источники.

Разделив свои силы на две части, повстанцы осадили крупнейшие пунийские города в непосредственной близости от Карфагена-Утику и Гиппон Царский (в греческих источниках - Гиппакрит), отрезав тем самым Карфаген от Африканского материка. В городе шла лихорадочная подготовка к войне: поспешно собирали новые наемные войска, мобилизовали граждан, обучали всадников, заново оснащали боевые корабли. Командующим пунийской армией стал Ганнон, тот самый, который так неудачно вел переговоры с мятежными солдатами в самом начале бунта. Ганнон с войсками (имея, между прочим, более 100 боевых слонов) двинулся к Утике и, получив из Утики катапульты и другое тяжелое вооружение, пошел на приступ лагеря мятежников. Слоны прорвали линию обороны, и повстанцы бежали, закрепившись неподалеку на холме. И в этот момент Ганнон, не позаботившись о закреплении победы, об организации лагеря и обороны, о наведении элементарного порядка среди победителей, удалился в Утику на отдых, а его солдаты разбрелись по местности. Повстанцы воспользовались такой беспечностью, напали на них, многих убили, еще больше обратили в бегство и захватили весь обоз Ганнона вместе с вооружением, полученным из Утики. Несколько дней спустя вблизи Горзы Ганнон опять упустил возможность разгромить противника. Полибий объясняет его поведение тем, что он привык воевать с ливийцами, которые, потерпев поражение, обращались в бегство и отказывались от продолжения борьбы. А между тем Ганнон имел дело с опытными воинами, привыкшими после отступления переходить в контратаку и вырывать победу из рук неприятеля.

В этой ситуации командование новыми контингентами пунийских войск было передано Гамилькару Барке. В его распоряжении находились 70 боевых слонов и около 10000 воинов- новые наемники, перебежчики из лагеря повстанцев, всадники и пехотинцы гражданского ополчения.

К началу операции обстановка складывалась следующим образом. Все три дороги, ведшие из Карфагена через труднопроходимые холмы (они отделяют полуостров, на котором расположен город, от материка) в глубь Ливии, были перерезаны отрядами повстанцев, которыми командовал Матос. Его люди заняли и мост через р. Баграда, построив там небольшое укрепление. Выбраться из этого кольца, а тем более остаться незамеченным казалось невозможным не только крупному воинскому соединению, но даже в одиночку. Однако Гамилькар избрал другой путь-через никем не охранявшееся устье Баграды; время от времени ветер наносил туда песок, и тогда можно было переправиться вброд. Дождавшись благоприятного момента, глубокой ночью Гамилькар вывел свои войска из города, а на рассвете, неожиданно не только для противника, но и для своих сограждан, оказался на другом берегу. Теперь он направился к мосту через Баграду, рассчитывая овладеть этим стратегически важным пунктом.

Ответные действия Спендия и Матоса были хорошо продуманы, хотя им и не удалось выиграть этого важного боя. Одна группа повстанцев (не менее 10000) двинулась от моста навстречу Гамилькару, тогда как другая (более 15000) начала наступление от Утики. И те и другие шли на соединение, имея в виду окружить армию Гамилькара и уничтожить ее в рукопашной схватке. Внезапно Гамилькар так резко изменил направление движения, что его слоны и всадники оказались в тылу у врага. В последовавшем затем беспорядочном бою погибли около 6000 ливийцев и наемников, а около 2000 попали в плен. Остальные бежали: одни - в сторону Утики, другие - в укрепление у моста, а оттуда в Тунет. Захватив мост вместе с укреплением, Гамилькар установил свое господство на всей территории, непосредственно примыкающей к Карфагену.

Тяжелое поражение не обескуражило повстанцев. Матос, сосредоточивший свое внимание на осаде Гиппона Царского, решил избегать решающего сражения. Он предложил Спендию и действовавшему вместе с последним Автариту, предводителю наемников галльского происхождения, двигаться параллельно Гамилькару и при этом держаться горных местностей, чтобы сделать невозможным использование слонов и кавалерии. Они должны были изматывать противника постоянными атаками. Кроме того, Матос обратился снова к ливийцам и нумидийским племенам за помощью и получил ее. Когда Гамилькар расположился в одной долине, поблизости от него с фронта появился лагерь ливийцев, в тылу заняли позиции нумидийцы, а на одном из флангов - Спендий. Гамилькар очутился в западне.

В этот момент, когда гибель карфагенских войск казалась неминуемой, обнаружилось, что Матос допустил серьезную ошибку, приняв помощь нумидийской аристократии, вовсе не заинтересованной в поражении Карфагена. Один из нумидийских аристократов, Наравас, перешел на сторону Гамилькара и привел в его лагерь отряд численностью около 2000 человек. Ожидания Нараваса оправдались с избытком: карфагенский военачальник обещал выдать за него замуж свою дочь. Измена позволила Гамилькару победить и на этот раз. Автарит и Спендий бежали, около 10 000 их воинов погибли, и почти 4000 попали в плен. Вопреки ожиданиям Гамилькар отнесся к военнопленным в высшей степени миролюбиво. Вместо казней и расправ он позволил желавшим снова поступить на карфагенскую службу, а остальных отпустил кто куда пожелает. Чтобы парализовать воздействие этой политики Гамилькара, Матос, Спендий и Автарит организовали мучительную казнь Гисгона и его коллег, находившихся в руках повстанцев, и вопреки обычаям своего времени отказались выдать их тела для погребения. Более того, посланникам карфагенских властей они объявили, что в дальнейшем все пунийцы, которые попадут в плен к повстанцам, будут преданы смерти. Связав, таким образом, мятежников круговой порукой, Матос, Спендий и Автарит рассчитывали заставить своих воинов добиваться победы во что бы то ни стало, отказавшись от всяких надежд на примирение с карфагенянами.

Поставленные перед угрозой войны на уничтожение, Гамилькар и Ганнон по требованию совета объединили свои армии, «забыв» до лучших времен о взаимной вражде. Однако пунийские военачальники не смогли договориться между собой. Их постоянные конфликты парализовали армию В конце концов карфагенское правительство было вынуждено предложить одному из них по выбору солдат покинуть войска. Предпочтение было оказано Гамилькару; Ганнон удалился от дел. Этим актом независимо от того, насколько он был целесообразен, правительство создало опасный для себя прецедент: мы увидим далее, что армия накануне новой войны с Римом провозглашала своих командиров, заставляя позже законные органы власти санкционировать свои решения. Вероятно, именно теперь Гамилькар почувствовал себя не столько карфагенским магистратом, сколько солдатским вождем. Именно теперь он научился рассчитывать исключительно (или почти исключительно) на своих воинов, хотя и не отказывался от поддержки демократических кругов.

Как бы то ни было, Гамилькар остался один. На жестокость он решил ответить жестокостью, убивая пленных и бросая их на растерзание диким зверям.

Между тем, пока воюющие стороны соревновались в кровавых расправах, в Гиппоне и Утике пришли к власти силы, враждебные Карфагену; важнейшие города на средиземноморском побережье Африки, лежавшие в непосредственной близости от Карфагена, древнейшие финикийские колонии, старые «союзники» присоединились к восстанию. Утика даже обратилась к Риму с просьбой принять ее в систему римских союзов; если бы Рим воспользовался этим предложением, его африканская провинция, несомненно, была бы создана примерно на сто лет раньше.

Однако пунийцы сумели преодолеть грозную опасность. Из Карфагена к Гамилькару Барке пробился воинский отряд под командованием некоего Ганнибала. Своими рейдами Гамилькар, Ганнибал и Наравас парализовали доставку продовольствия в лагерь Спендия и Матоса и заставили их уйти от Карфагена.

Значительную помощь Карфагену в этот момент оказали сиракузский тиран Гиерон и Рим. Последний организовал снабжение пунийцев продовольствием. Он отклонил предложение Утики и тем самым отказался от блестящей возможности закрепиться на североафриканском побережье. Нам неизвестно, какими мотивами руководствовалось римское правительство, совершая такой исключительный поступок. Вероятнее всего, оно просто еще не считало себя достаточно сильным, чтобы вмешиваться в североафриканские дела.

После того как непосредственная угроза Карфагену была ликвидирована, восстание вступило в новую фазу. Измотав силы противника в крупных и мелких столкновениях, Гамилькар добился того, что повстанцы разделились: одна их часть под командованием Матоса обосновалась в Тунете, а другая, которую возглавляли Автарит и Спендий (около 40000),-в местности Прион. Именно там их и осадил Гамилькар.

Сравнительно быстро среди осажденных начался голод, дело дошло до людоедства. Отчаявшись получить помощь от Матоса, Автарит и Спендий решили вступить в переговоры с Гамилькаром. Последний выдвинул такое условие: карфагеняне выберут по своему усмотрению из числа бунтовщиков и накажут десять человек, а остальные получат возможность уйти куда захотят, но безоружными. Что же оставалось делать? У Автарита и Спендия не было выхода: они приняли требование Гамилькара. Сразу же пунийский военачальник объявил, что он выбирает тех, с кем ведет переговоры; в его руках оказалось все командование осажденного повстанческого лагеря. Мятежные ливийцы, ничего не зная об условиях мира и видя только, что их начальники арестованы, бросились к оружию, но были уничтожены.

Теперь в Ливии остался только один повстанческий лагерь - в Тунете. Отряды Гамилькара, Ганнибала и Нараваса принуждали ливийские города один за другим складывать оружие и прекращать сопротивление, а затем осадили в Тунете Матоса. С одной стороны расположился лагерем Ганнибал, а с противоположной - Гамилькар. Чтобы напугать Матоса и его солдат, Гамилькар приказал распять Спендия и его товарищей на крестах с тем расчетом, чтобы неприятель мог эту казнь видеть. Однако Гамилькар не добился цели: смелой вылазкой Матос разгромил стоянку Ганнибала, самого Ганнибала взял в плен и после изощренных мучений распял на том самом кресте, на котором совсем недавно погиб Спендий. Барка отступил от Тунета и расположился лагерем при впадении Баграды в Средиземное море.

Перед карфагенянами снова возникли прежние проблемы: нужно было создавать дополнительные военные контингенты, назначать новых командиров, разрабатывать новые планы боевых операций. С большими усилиями специальным делегациям карфагенского совета удалось еще раз добиться временного по крайней мере примирения Ганнона (который опять получил командование над значительными воинскими подразделениями) с Гамилькаром Баркой; они повели совместные и согласованные боевые действия. После ряда столкновений в большом сражении, подробности которого неизвестны, ливийцы и наемники были разбиты, а сам Матос попал в плен. Позже карфагеняне забили его до смерти на улицах города во время триумфального шествия карфагенской армии. Гиппон и Утика, осажденные Ганноном и Гамилькаром, капитулировали.

Так закончилось потрясшее Карфагенскую державу восстание наемных солдат, беглых рабов и ливийских крестьян, продолжавшееся более трех лет (241-239 гг.). В этот момент Ганнибалу, сыну Гамилькара Барки, было около семи лет.

После того как в африканских владениях Карфагена воцарился мир, Гамилькар Барка получил возможность сосредоточиться на том, что он считал самым важным,- на подготовке войны против Рима, на создании плацдарма, откуда войну можно было бы вести. Два года ушло у него на то, чтобы, постепенно расширяя сферу пунийского господства в Африке, превратить все африканское побережье Западного Средиземноморья в область, подвластную Карфагену.

Одновременно Гамилькар Барка укрепил свое положение внутри города. Хотя до нас дошли только слабые отзвуки сведений о политических конфликтах, разразившихся в Карфагене сразу же после ликвидации восстания, они показывают, что борьба, очевидно, между сторонниками Ганнона и Гамилькара- в конечном счете между сторонниками мирной политики и теми, кто стремился к войне с Римом, - достигла исключительного напряжения. Враги привлекли Гамилькара к суду как виновника бедствий отечества. Однако Гамилькар сумел добиться поддержки народных масс, чему в немалой степени способствовал брак одной из его дочерей с вождем демократического движения Гасдрубалом. Более того, Гамилькар снова привлек на свою сторону армию. В результате его политические противники были парализованы, а он сам получил возможность действовать без формального волеизъявления карфагенских властей, приобретя, таким образом, совершенно исключительное положение Казалось, возвращаются времена военной диктатуры Магонидов.

В 237 г. Гамилькар Барка решил перенести свою деятельность в Испанию. Принося жертвы перед началом похода, он обратился к сыну с вопросом: не хочет ли тот сопровождать его на Пиренейский полуостров. И услышав в ответ «да», подвел Ганнибала к алтарю и заставил его поклясться в вечной ненависти к Риму. Это событие навсегда запечатлелось в памяти будущего полководца. Много лет спустя при дворе сирийского царя Антиоха III он встретился с римлянами, которые всячески ухаживали за своим недавним противником, отличали его и делали все, чтобы Антиох заподозрил измену. Тогда-то Ганнибал рассказал недоверчивому царю о клятве далекого детства. Внезапно детство кончилось. В воинских лагерях, в походах против врагов должен был получить закалку сын Гамилькара Барки - сподвижник отца и наследник его замыслов.

гамилькар баркас, гамилькар баркарола
Перейти к: навигация, поиск

Гамилька́р Ба́рка (умер в 228 году до н. э.) - карфагенский военачальник и государственный деятель, отец Ганнибала.

Во время Первой Пунической войны в 247-241 гг. до н. э. он вёл боевые действия в Сицилии, но не смог добиться перелома в войне. 241 году до н. э. заключил мир с Римом, сумев сохранить военный потенциал Карфагена. 240-238 гг. до н. э. руководил подавлением Великого восстания наёмников, затем восстановил контроль Карфагенской державы над побережьем Африки, а в 237 году до н. э. высадился в Испании. ходе девятилетних войн завоевал существенную часть этой страны и сосредоточил в своих руках практически неограниченную власть на этой территории. 228 году до н. э. погиб в сражении с иберами.

Гамилькар имел репутацию непримиримого врага Рима и свою ненависть к этой державе передал своим сыновьям, старший из которых - Ганнибал - развязал Вторую Пуническую войну и нанёс римлянам ряд тяжёлых поражений.

• 1 Этимология имени
• 2 Биография
  • 2.1 Происхождение
  • 2.2 Дата рождения
  • 2.3 Участие в Первой Пунической войне
  • 2.4 Восстание наёмников
  • 2.5 Политическая борьба в Карфагене
  • 2.6 Войны в Испании
• 3 Характеристика личности
• 4 Семья
• 5 художественной литературе
• 6 Примечания
• 7 Литература
  • 7.1 Первоисточники
  • 7.2 Вторичные источники

Этимология имени

Имя Гамилькара на финикийском языке писалось без гласных - Ḥmlqrt. Это распространённое финикийское имя, означающее брат Мелькарта. Прозвище Барка происходит от финикийского brq или baraq, молния, и, таким образом, эквивалентно распространённому в эллинистическом мире прозвищу Керавн. Возможно, это прозвище Гамилькар получил за свою тактику во время Первой Пунической войны. По другой версии, это прозвище было родовым.

Биография

Происхождение

Гамилькар принадлежал к высшей карфагенской аристократии и возводил свою родословную к Элиссе, легендарной основательнице Карфагена. О его родителях ничего не известно; существует только предположение, что старшего из своих сыновей Гамилькар назвал Ганнибалом в честь отца.

Дата рождения

Гамилькар впервые упоминается в источниках под 247 годом до н. э. как очень молодой человек. Тем не менее известно, что к 240 году до н. э. у него уже была дочь брачного возраста. Следовательно, он должен был вступить в брак не позже 256 года до н. э., а к 247 году, когда его назначили командующим флотом, несомненно, обладал определённым опытом, полученным на командных должностях и, вероятно, при отправлении каких-то магистратур. Таким образом, к тому моменту, когда он появился в источниках, ему должно было быть не менее тридцати лет, а может быть, и больше.

Зонара и Цицерон отождествляют Гамилькара Барку с Гамилькаром, командовавшим на Сицилии в 261-256 гг. и сражавшимся в Африке против Регула. Но Полибий, упоминающий этого Гамилькара, пишет о назначении Барки так, что не даёт основания для такого отождествления.

Участие в Первой Пунической войне

Гамилькар был назначен командующим карфагенским флотом в 247 году до н. э. К этому моменту конфликт с Римом, продолжавшийся уже 17 лет, зашёл в тупик: Карфаген терпел поражения на суше и потерял почти все свои владения в Сицилии, но римляне были вынуждены отказаться от морской войны из-за серии катастроф, связанных со штормами, а поэтому не могли взять Лилибей и Дрепан и нанести решительный удар по противнику.

Сразу после своего назначения Гамилькар совершил набег на Италию, опустошив побережье Локриды и Бруттия. Вероятно, его целью при этом было продемонстрировать Риму силу карфагенского флота, отвлечь часть сил противника из Сицилии и захватить пленных для обмена; обмен действительно состоялся в том же году. Затем Гамилькар сосредоточил все свои усилия на сицилийском театре военных действий. Он укрепился в лагере на горе Эйркте у Панорма; отсюда он продолжал набеги на римскую территорию, а когда римская армия расположилась лагерем перед Панормом, Гамилькар начал позиционную войну, продолжавшуюся три года. Полибий упоминает «битвы на суше частые и многообразные», говоря при этом о невозможности их подробного описания.

Историку нельзя было бы исчислить все поводы и подробности тех взаимных засад, наступлений и нападений, какие происходили между воюющими ежедневно… теперь испытаны были все военные хитрости, какие только знает история, все уловки, какие требовались обстоятельствами времени и места, всё то, в чём проявляются необычайные отвага и сила. Однако по многим причинам решительная битва была невозможна: силы противников были равны, укрепления их были одинаково сильны и недоступны, а разделяющее стоянки расстояние было весьма незначительно. Вот главным образом почему происходили ежедневно небольшие схватки и почему не могло быть какого-либо решительного дела. Всегда выходило так, что участвовавшие в бою гибли в самой схватке, а все те, кому удавалось отступить, быстро укрывались от опасности за своими окопами, откуда снова выходили на битву.

Полибий. I, 57.

Положение на Сицилии к концу войны. Владения Рима выделены пурпурным цветом, Сиракуз - салатовым, Карфагена - серым.

Единственным заметным событием этих лет стал захват карфагенянами Эрикса, после которого они смогли осадить римский лагерь на вершине одноимённой горы. Но эта осада оказалась безуспешной. целом Гамилькар не смог нанести римской армии решающий удар, фактически ведя войну на истощение; при этом существует мнение, что Гамилькар оказался связан своей сицилийской базой и постепенно утратил инициативу.

В 241 году до н. э., когда римляне в очередной раз спустили на воду большую военную флотилию, карфагенская эскадра двинулась к Эриксу. Предполагалось выгрузить здесь припасы, взять на борт самые боеспособные части во главе с Гамилькаром и дать римлянам битву на море. Но противник преградил этой эскадре путь у Эгатских островов. последовавшем за этим сражении карфагеняне были наголову разбиты, так что сицилийская армия оказалась отрезанной от родины. Гамилькар получил чрезвычайные полномочия и в этой ситуации был вынужден начать мирные переговоры. Он проявил себя как способный дипломат, заставив римлян отказаться от тяжёлых и унизительных условий о сдаче его армией всего оружия и о прохождении солдат под игом. Мирный договор предусматривал уход карфагенян с Сицилии, выдачу всех пленных без выкупа и выплату контрибуции; его условия показались римскому народному собранию настолько мягкими, что оно отказалось ратифицировать договор и направило на Сицилию специальную комиссию для расследования, но та добилась только незначительных изменений. После ратификации мира Гамилькар увел войска в Лилибей и снял с себя звание главнокомандующего. Необходимость уступить врагу из-за чужих поражений он принял «с негодованием и скорбью».

Восстание наёмников

Сразу после войны с Римом начался острейший в истории Карфагена внутренний кризис, известный как Великое восстание наёмников. Его виновником во многом был главный из политических противников Гамилькара - Ганнон. Требовавшие выплаты им жалованья солдаты сицилийской армии отвергли Гамилькара в качестве посредника, считая, что он предал их интересы, отказавшись от командования, а затем восстали, причём их поддержали многие города Ливии.

Когда возглавивший правительственную армию Ганнон показал свою некомпетентность, а восставшие смогли отрезать Карфаген от материка, Гамилькар получил командование над ещё одной только что сформированной армией, включавшей 10 тысяч воинов и 70 слонов. С этими силами он атаковал наёмников у реки Баград и разбил их, успешно применив ложное отступление. Шесть тысяч мятежников погибли в бою, две тысячи попали в плен; многие города, поддержавшие было восстание, или сдались, или были взяты штурмом.

Вскоре Гамилькар оказался окружён тремя армиями восставших, но вышел из трудного положения, заключив союз с поддерживавшими наёмников нумидийцами. Командир последних Наравас получил от Гамилькара обещание руки его дочери и привёл в карфагенский лагерь две тысячи своих кавалеристов. Благодаря этому карфагеняне одержали новую победу; их противник потерял на этот раз десять тысяч человек убитыми и четыре тысячи пленными.

После этого поражения мятежники начали вести войну предельно жестокими методами, решив предавать всех попавших в их руки карфагенян мучительной казни. Гамилькар, до этого мягко обращавшийся с пленными, также перешёл к расправам: всех захваченных наёмников бросали на растерзание диким зверям. Перед лицом войны на уничтожение он объединил свои силы с армией Ганнона, но отношения между двумя военачальниками не улучшились, так что власти предложили войску выбрать из двух командиров одного. Выбран был Гамилькар.

Положение правительственной армии ухудшилось из-за перехода на сторону наёмников городов Утика и Гиппакрит, жители которых сбросили со своих стен пятьсот карфагенских солдат. Мятежники снова подступили к Карфагену, но в тылу у них действовали Гамилькар, Наравас и некий Ганнибал, прорвавшийся из города; к тому же Сиракузы и Рим начали оказывать поддержку своему недавнему врагу. Барка, действуя на коммуникациях наёмников, заставил их отступить от Карфагена: «Тогда обнаружилось на деле всё превосходство точного знания и искусства полководца перед невежеством и неосмысленным действием простого солдата». Гамилькар окружил одну из мятежных армий в местности Прион и заставил её голодать; затем под предлогом переговоров он захватил всех командиров, а остальных (до сорока тысяч человек) уничтожил в бою. После подчинения большей части Ливии он вместе с Ганнибалом осадил наёмников в Тунете и на виду у осаждённых распял командовавшего армией в Прионе Спендия. Но мятежники смогли разгромить армию Ганнибала, так что Гамилькару пришлось уйти от Тунета. Тогда карфагенский сенат добился примирения Гамилькара с Ганноном. Последние, командуя совместно, одержали решающую победу над мятежниками. Капитуляция Гиппакриты и Утики в 238 году до н. э. положила конец войне.

Политическая борьба в Карфагене

После подавления восстания враги Гамилькара привлекли его к суду: по одним сведениям, ещё во время Первой Пунической войны он обещал своим воинам большие подарки, став таким образов невольным виновником их мятежа, по другим - его командование в Сицилии было признано неудовлетворительным. Но Гамилькар снискал своими победами над наёмниками популярность у широких слоёв граждан и смог заключить союз с рядом высокопоставленных лиц, среди которых источники называют Гасдрубала, «наиболее умевшего добиваться расположения народа». Существовало мнение, что Гасдрубал был любовником Гамилькара, и последний выдал за него свою дочь, только чтобы прикрыть эту связь. Но Корнелий Непот называет эту информацию сплетнями, а Тит Ливий вкладывает рассказ об этом в уста главного врага Баркидов.

Благодаря помощи своих друзей во главе с Гасдрубалом Гамилькар смог избежать суда и возглавить (снова вместе с Ганноном) подавление восстания африканских кочевников. Успех в этой войне позволил ему завоевать богатой добычей расположение армии и двинуть её к новым завоеваниям. Популярность у народа и военных сделала Гамилькара фактически самым могущественным человеком в республике и дала ему возможность единолично направлять внешнюю политику.

Войны в Испании

Стабилизировав ситуацию в африканских владениях Карфагена, Гамилькар около 237 года до н. э. высадился в Гадесе и начал завоевание Испании. качестве причин для этого античные историки называют желание Барки оставить родину и найти средства для того, чтобы расширять число своих сторонников в Карфагене, а в первую очередь его стремление развязать новую войну с Римом, используя Испанию как удобный плацдарм. «Ясно было, что он задумал войну гораздо значительнее той, которую вёл». Но существует вероятность того, что Карфагену нужно было восстановить свои позиции в Испании, потерянные в предыдущие годы, предотвратить вмешательство усиливающегося Рима в дела этого региона и создать новую основу своей империи взамен Сицилии. Кроме того, захват и эксплуатация заморских владений был в интересах поддерживавших Гамилькара рядовых граждан, поскольку африканские владения находились в руках аристократии. По одним данным, Гамилькар был направлен в Испанию правительством Карфагена; по другим, он действовал по собственной инициативе.

Первыми врагами Гамилькара на Пиренейском полуострове стали племена бастулов и турдетанов. Всё их войско было перебито в сражении; Гамилькар пощадил только три тысячи пленных, которых включил в состав своей армии. Затем иберийский вождь Индорт собрал 50 тысяч воинов, но они разбежались ещё до битвы. Большую их часть карфагеняне уничтожили, Индорта взяли в плен, ослепили и распяли, но остальных пленных (около 10 тысяч человек) отпустили.

Под контролем карфагенян оказались серебряные и золотые рудники Сьерры Морены, благодаря чему Гамилькар смог начать чеканку монеты, необходимой для выплаты контрибуции Риму. дальнейшем он занял обширные территории; «многие города он взял путем убеждения, многие - силой оружия». Обеспокоенные этим греческие колонии обратились к Риму, и тот в 231 году прислал к Гамилькару посольство с требованием объяснений. Барка (возможно, не без иронии) ответил, что он начал завоевания, только чтобы расплатиться с римлянами. Вероятно, тогда же произошло разграничение сфер влияния Рима и Карфагена в этом регионе: граница прошла по реке Ибер.

Для закрепления карфагенского господства над страной около 230 года до н. э. Гамилькар основал город, который греческие источники называют Акра Левке (Белая Крепость или Белый Холм). Захваченную в ходе войн огромную добычу Гамилькар тратил на раздачи своим воинам и отправлял в Карфаген, чтобы там покупать благосклонность народа и части аристократии и делать более популярной саму идею завоевания Испании. Согласно Корнелию Непоту, «он обеспечил лошадьми, оружием, людьми и деньгами всю Африку».

В 228 году до н. э. Гамилькар осадил город Гелика. Осада складывалась настолько удачно, что большая часть карфагенской армии вместе со слонами была отослана на зимние квартиры в Акра Левке, но после этого вождь племени ориссов, ранее союзный Карфагену, напал на оставшееся у города войско и разбил его. Во время бегства возникла опасность для юных Баркидов - Ганнибала и Гасдрубала - и Гамилькар, спасая сыновей, принял основной удар на себя. Он утонул в реке, сброшенный своей лошадью.

Согласно Корнелию Непоту, Гамилькар погиб в бою с веттонами; Аппиан, не называя противника, также рассказывает о гибели Гамилькара в сражении, где его враги победили благодаря хитрости: они прорвали карфагенский строй быками, запряжёнными в телеги с горящими дровами.

Преемником Гамилькара по командованию в Испании стал его зять Гасдрубал, бывший на тот момент триерархом.

Характеристика личности

Античные историки единодушно дают самые высокие оценки Гамилькару как храброму воину, непобедимому полководцу и непреклонному врагу Рима. Тит Ливий вложил в уста Ганнона слова о том, что римляне называют Гамилькара вторым Марсом. источниках неоднократно встречается утверждение, что, если бы не ранняя гибель Гамилькара, Вторая Пуническая война началась бы намного раньше.

Существует предположение о том, что одна из монет, отчеканенных в Новом Карфагене, изображает Гамилькара. Советский антиковед Илья Шифман на основании этого изображения дал характеристику карфагенскому полководцу:

Автору, который, несомненно, стремился не только добиться внешнего сходства, но и дать психологическую характеристику модели, удалось передать твёрдость воли, решительность, суровость и, пожалуй, жестокость властного и уверенного в себе надменного аристократа. Плотно сжатые тонкие губы, курчавая борода, настороженный, как будто пронизывающий взгляд… Художник старательно избегает всего, что могло бы выявить в этом бесспорно незаурядном человеке иные качества - мягкость, доброту, деликатность. Перед нами солдат, который не остановится перед потоками крови, расчётливый и непреклонный политический деятель - такой, каким его воспитала карфагенская действительность с её интригами, коррупцией, смертельной враждой, отчаянной борьбой за власть.

И.Кораблёв. Ганнибал. - М., 1981. - С. 31-32..

Семья

У Гамилькара было трое сыновей - Ганнибал, Гасдрубал и Магон. Испанская хроника «Estoria de Espanna» (1282 или 1284 год) сообщает о четвёртом сыне Гамилькара по имени Ганнон; другие источники его не упоминают. Существует гипотеза немецкого учёного Я.Зейберта, согласно которой четвёртый сын Гамилькара был принесён в жертву около 240 года до н. э..

Из источников известны две дочери Гамилькара (их имена не называются). Одна из них стала женой нумидийского аристократа Нараваса, скрепив таким образом союз против восставших наёмников; это прототип заглавной героини романа Гюстава Флобера «Саламбо». Другая вышла за Гасдрубала Красивого, предполагаемого любовника её отца. Возможно, она ненадолго пережила Гамилькара, так как Гасдрубал взял в жёны дочь иберийского вождя. Кроме того, одного из карфагенских военачальников времён Второй Пунической войны Ганнона, сына Бомилкара, Аппиан называет племянником Ганнибала; таким образом, матерью Ганнона, видимо, была ещё одна дочь Гамилькара.

Своим сыновьям Гамилькар дал образование в эллинском духе, несмотря на наличие в карфагенском законодательстве прямого запрета на это. Вместе с ним они находились в Испании и получили воспитание в военном лагере, окружённые солдатами. Гамилькар передал сыновьям свою ненависть к Риму и стремление к реваншу. Риме говорили, что «своих сыновей он вскармливает, как львов, натравливая их на римлян». Своего старшего сына Гамилькар заставил принести клятву в вечной ненависти к Риму, и все трое посвятили этой вражде свои жизни, сыграв выдающиеся роли во Второй Пунической войне.

В художественной литературе

Гамилькар Барка действует в романе Гюстава Флобера «Саламбо» и в повести Александра Немировского «Слоны Ганнибала».

Примечания

1. Габриэль Р., 2012, С.20.
2. 1 2 Родионов Е., 2005, С.124.
3. Кораблёв И., 1981, С.9.
4. Кораблёв И., 1981, С.10.
5. 1 2 Корнелий Непот, Гамилькар Барка, 1.
6. 1 2 Кораблёв И., 1981, С.31.
7. Иоанн Зонара, 1869, VIII, 10.
8. Цицерон, 1993, III, 99.
9. Полибий, 1994, I, 24; I, 30.
10. Родионов Е., 2005, С.122-123.
11. Родионов Е., 2005, С.125.
12. И.Кораблёв, 1981, С.32.
13. Полибий, 1994, I, 56.
14. Полибий, 1994, I, 57.
15. Родионов Е., 2005, С.126.
16. Кораблёв И., 1981, С.33.
17. Родионов Е., 2005, С.127.
18. Родионов Е., 2005, С.128-129.
19. Диодор Сицилийский, ХХIV, 13.
20. Корнелий Непот, Гамилькар Барка, 1, 5.
21. Иоанн Зонара, 1869, VIII, 17.
22. Кораблёв И., 1981, С.34-35.
23. Родионов Е., 2005, С.130.
24. Тит Ливий, 1991, XXI, 41, 9.
25. Полибий, 1994, I, 68, 12.
26. Родионов Е., 2005, С.139-140.
27. Кораблёв И., 1981, С.36-39.
28. Родионов Е., 2005, С.143-144.
29. Кораблёв И., 1981, С.40.
30. Родионов Е., 2005, С.144-145.
31. Кораблёв И., 1981, С.40-41.
32. Полибий, 1994, I, 82, 12.
33. Родионов Е., 2005, С.145-146.
34. Полибий, 1994, I, 84, 6.
35. Родионов Е., 2005, С.146-148.
36. Кораблёв И., 1981, С.41-43.
37. 1 2 3 Аппиан, 2004, Иберийско-римские войны, 4.
38. Аппиан, 2004, Война с Ганнибалом, 2.
39. 1 2 Родионов Е., 2005, С.151.
40. Корнелий Непот, 3.
41. Тит Ливий, 1991, XXI, 3, 4.
42. 1 2 3 4 Аппиан, 2004, Иберийско-римские войны, 5.
43. 1 2 3 4 Корнелий Непот, Гамилькар Барка, 4.
44. 1 2 Тит Ливий, 1991, XXI, 2, 2.
45. Родионов Е., 2005, с.124.
46. Мишулин А., 1959, с. 268-270.
47. Циркин Ю., 2011, с.148-149.
48. Полибий, 1994, II, 1, 5.
49. 1 2 Диодор Сицилийский, ХХV, 10, 2.
50. Родионов Е., 2005, с.152.
51. Лансель С., 2002, С.75.
52. Родионов Е., 2005, с.152-153.
53. Циркин Ю., 2011, с.150.
54. Кораблёв И., 1981, с.45-46.
55. Кораблёв И., 1981, с.45.
56. Диодор Сицилийский, XXV, 10, 3.
57. 1 2 Родионов Е., 2005, С.153.
58. Диодор Сицилийский, ХХV, 10, 3-4.
59. Кораблёв И., 1981, с.46.
60. Полибий, 1994, II, 1, 9.
61. Полибий, 1994, II, 1, 8-9.
62. Диодор Сицилийский, XXV, 10, 5.
63. Тит Ливий, 1991, XXI, 10, 8.
64. Орозий, 2004, IV, 13, 1.
65. Burian J., 1967, р.34.
66. Кораблёв И., 1981, С. 31-32.
67. Primera Cronica General. Estoria de España. Tomo I. - Madrid, Bailly-Bailliere e hijos, 1906. - P. 16
68. Seibert J., 1993, Р.524.
69. Диодор Сицилийский, ХХV, 5, 12.
70. Аппиан, 2004, Война с Ганнибалом, 20.
71. Лансель С., 2002, С.123.
72. Кораблёв И., 1981, С.47.
73. Юстин, 2005, ХХ, 5, 13.
74. Иоанн Зонара, 1869, VIII, 21.
75. Полибий, 1994, III, 11.
76. Тит Ливий, 1991, XXXV, 19, 11.
77. Корнелий Непот, Ганнибал, 2, 1-6.

Литература

Первоисточники

1. Аппиан Александрийский. Римская история. - СПб.: Алетейя, 2004. - 288 с. - ISBN 5-89329-676-1.
2. Валерий Максим. Достопамятные деяния и изречения. - СПб.: Издательство СПбГУ, 2007. - 308 с. - ISBN 978-5-288-04267-6.
3. Диодор Сицилийский. Историческая библиотека.. Сайт «Симпосий». Проверено 18 сентября 2015.
4. Иоанн Зонара. Epitome historiarum. - Leipzig, 1869. - Т. 2.
5. Корнелий Непот. О великих иноземных полководцах. Гамилькар.. Сайт «История Древнего Рима». Проверено 18 сентября 2015.
6. Тит Ливий. История Рима от основания города.. - М.: Наука, 1991. - Т. 2. - 528 с. - ISBN 5-02-008951-6.
7. Павел Орозий. История против язычников. - СПб.: Издательство Олега Абышко, 2004. - 544 с. - ISBN 5-7435-0214-5.
8. Полибий. Всеобщая история.. - М.: АСТ, 1994. - Т. 1. - С. 768. - ISBN 5-02-028227-8.
9. Марк Туллий Цицерон. Об обязанностях // О государстве. О законах. О старости. О дружбе. Об обязанностях. Речи. Письма. - М.: Мысль, 1999. - 782 с. - ISBN 5-244-00917-6.
10. Юстин. Эпитома сочинения Помпея Трога. - СПб.: Издательство СПбГУ, 2005. - 493 с. - ISBN 5-288-03708-6.

Вторичные источники

1. Burian J. Hannibal. - Praha, 1967. - 214 с. - ISBN 510-21-8.5.
2. Seibert J. Hannibal. - Darmstadt, 1993. - 552 с. - ISBN 3-534-12029-9.
3. Габриэль Р. Ганнибал. Военная биография величайшего врага Рима. - М., 2012. - ISBN 978-5-227-03130-3.
4. Кораблёв И. Ганнибал.. - М.: Наука, 1981. - 360 с.
5. Лансель С. Ганнибал.. - М.: Молодая гвардия, 2002. - 368 с. - ISBN 5-235-02483-4.
6. Мишулин А. Античная Испания. - М.: Издательство АН СССР, 1959. - 363 с.
7. Родионов Е. Пунические войны. - СПб.: СПбГУ, 2005. - 626 с. - ISBN 5-288-03650-0.
8. Циркин Ю. История древней Испании. - СПб.: СПбГУ, 2011. - 432 с. - ISBN 978-5-8465-1009-8.
9. Амилькар // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона: в 86 т. (82 т. и 4 доп.). - СПб., 1890-1907.
10. Амилькар // Военная энциклопедия / Под ред. В. Ф. Новицкого и др.. - СПб.: т-во И. В. Сытина, 1911−1915.

гамилькар баркамол, гамилькар баркарола, гамилькар баркаролла, гамилькар баркас

Гамилькар Барка Информацию О